Наполеон

Но если эта армия не знала его, то он хорошо знал эту армию. Та армия, какой он её знал, была лучшим инструментом войны. Война — это в первую очередь внутренний настрой солдат; конечно, экипировка важна, но она на втором месте. А душа этой армии только и ждала, чтобы кто-нибудь возглавил её и направил людской гнев, злобу, раздражение в нужное русло. Они слишком изголодались. В армии ещё были живы иллюзии первых лет Революции. Несмотря на интриги роялистов, пользовавшихся их нищетой, эти солдаты были верны духу тех патриотов, которые бросились к границам, чтобы защитить родину в минуту опасности. Революция сохранила для них романтический ореол, они верили в её великую миссию в деле свержения тиранов и освобождения мира от старых оков силой оружия, верили в перерождение закабалённых народов, в мистическое крещение Свободой, Равенством и Братством. Когда-то он сам разделял эти идеи и теперь цинично понимал их значимость. Солдатам без идеи, без мечты — грош цена. За несколько су в день человек не стал бы убиваться. Им нужен идеал. Он даст им этот идеал, он будет зажигать их сердца тем пламенем, которое так сильно пылало в нем самом. Он превратит их гнев, их мечты в неутолимую жажду Великой Славы, рядом с которой их маленькие человеческие жизни потеряют значение. Он обрушит этих преображённых его волей фанатиков на лишённых вдохновения наёмных солдат врага!

Так думал он, проезжая ряды войск, а его быстрый взгляд замечал все недостатки в экипировке, которые требовалось устранить позднее. Службы тыла требуют особого внимания. Пока Бонапарт ехал верхом, он успел понять причины недовольства солдат и то, какие приказы теперь возымеют действие.

   — Солдаты! — прокричал он.

Это было ново. К солдатам Революции обращались «граждане». Это слово выведет их из апатии. Он увидел, как несколько усатых лиц повернулось в его сторону. Он старался говорить как можно громче, пытался придать голосу такой тембр, чтобы он эхом отзывался в окружающих аркадах, в окнах, откуда выглядывали любопытные женщины. У него не было опыта выступлений перед солдатами, и он осознавал этот недостаток.

   — Солдаты! Условия, в которых вы находитесь, вызывают во мне жалость и гнев! Позор, что доблестно сражавшиеся солдаты Революции брошены в таком бедственном положении! Я сделаю для вас всё, что смогу — я уже распорядился доставить продовольствие, и скоро вы будете получать регулярное питание. Вы получите также часть не выплаченного вам жалованья. Уже кое-что, но этого мало. Нации предстоит вступить в схватку со многими врагами. Можно ли желать большего? Вы оборваны и голодны. Я поведу вас в Италию. Её плодородные долины, её богатые города станут вашей добычей. Там вы сможете удовлетворить любое ваше желание...

Солдаты заухмылялись. Взрыв хохота прервал её речь. Эта армия уже не раз слышала сказку об Италии. Из строя послышались выкрики:

   — Башмаки, башмаки! Эй, Малыш! Сперва подай нам обувь, в которой мы туда дошлёпаем!

Он сдерживал лошадь, беспокойно переступавшую с ноги на ногу из-за этих криков, из-за усиливавшегося шума, и попытался говорить ещё громче.

   — Я дам вам всё необходимое — всё, что смогу! Остальное вы должны взять сами. Ваши дисциплинированность и отвага добудут вам всё, что нужно! — Этот проклятый корсиканский акцент... Заметен ли он в этом гаме? — Вашим страданиям наступил конец! Я поведу вас к победе, к славе, к завоеванию богатейшей в мире страны!

Наконец возгласы, перемежавшиеся с насмешливыми жестами самых смелых, окончательно стихли. Ему не удалось расположить к себе этих худых и оборванных людей — они уже наслушались красивых слов. Они требовали действий, нуждались в них. Но они ещё увидят, к каким чудесам он их приведёт...

Галопом он поскакал к генералу Гюйо, командиру бригады.

— Генерал, прибыл запас обуви, и ваша бригада получит завтра первую партию. — Голос его был резким от гнева. — Я заметил, что вашим солдатам недостаёт многого из экипировки. Это можно легко исправить и получить необходимое на складе. В частности, патронташи и ранцы — то, что им нужно в первую очередь. У многих ржавые мушкеты. У других погнуты штыки. Солдаты, не заботящиеся о своём оружии, плохие солдаты. Плохие солдаты — это вина плохих офицеров, а плохие офицеры — вина плохих командующих. Недисциплинированные части представляют угрозу для собственной армии. Ваша бригада нуждается в муштровке, в большой муштровке. Сейчас она бесполезна для военных действий. Я проведу новый смотр через четыре дня. Надеюсь, бригада будет готова для начала кампании по всем статьям. Парад, разойдись!