Наполеон

Мария-Луиза Австрийская родилась в Вене 12 декабря 1791 года, когда Наполеону уже было 22 года. Она была дочерью эрцгерцога Франца из династии Габсбургов (он с 1804 года стал императором Австрии) и эрцгерцогини Марии-Терезии (дочери короля Неаполя Фердинанда).

Мария-Луиза появилась на свет в роскошных покоях королевского дворца Хофбург. О ее раннем детстве ее биограф Лука Гольдони пишет так: «Малышка всех умиляет: она и не думает двигаться с того места, куда ее поставили, обнаруживая ту самую покорность, которая сделает чересчур легким ее воспитание. “Первый долг девочки – послушание. Если ослушаешься, тебя посадят в тюрьму”, – так рассуждает ее мать <…> И ни намека на будущих Бенджаменов Споков, выявивших комплекс вины у родительниц конца XX века и сделавших наглыми и одновременно неуверенными в себе их детей»[121].

Отец и мать уделяли дочери, а потом и ее многочисленным братьям и сестрам совсем мало времени (он был вечно занят государственными делами, а она – своими переходящими из одной в другую беременностями). С самых ранних лет детей доверили заботам опытных фрейлин, а венценосные родители появлялись лишь в строго установленные часы и ровно настолько, чтобы дети совсем не забыли, кто их отец и мать.

По отзывам современников, Мария-Луиза была настоящим ангелом кротости. Вот, например, одно из сохранившихся писем, которое она написала отцу:

Прошу вас, дорогой папа, не оставляйте меня вашей милостью, и уверяю вас, что всю мою жизнь я буду любить и уважать вас. Ваша послушнейшая и покорнейшая дочь.

Мария-Луиза была очень образованной девочкой: она быстро научилась говорить по-французски и по-итальянски, разбиралась в истории и географии, умела играть на фортепьяно и обладала отменными манерами. Это может показаться удивительным, но ее любимым развлечением игра «в Наполеона». По словам Луки Гольдони, «Мария-Луиза и ее брат Франц-Карл назвали Бонапартом деревянную куклу; давая выход всем своим страхам, тревогам и злости, которые вызывал у них этот враг-француз, они пинали ее, обзывали обидными словами и даже поджигали»[122].

* * *

Вообще следует отметить, что юная Мария-Луиза называла Наполеона исключительно «проклятым корсиканцем». Ненависть к нему обострилась особенно после того, как Наполеон разгромил русских и австрийцев при Аустерлице, а затем, в ноябре 1805 года, вступил в Вену. Марии-Луизе в то время было четырнадцать, и ей вместе со всем Габсбургским семейством пришлось бежать в Краков. Могла ли она тогда относиться к завоевателю иначе, как к проходимцу и варвару? Конечно же, нет. Она и младшему брату своему рассказывала, что он «бросает священников в огонь», «топчет святыни», «бьет по щекам своих министров» и «стреляет даже в собственных офицеров».

А потом был 1809 год, очередной разгром австрийской армии при Ваграме, и Вена вновь оказалась в руках Наполеона. К тому времени мать Марии-Луизы умерла во время тринадцатых родов, а отец в третий раз предстал перед алтарем. На этот раз, с эрцгерцогиней Марией-Людовикой, которая была всего на четыре года старше Марии-Луизы. И вновь Габсбургам пришлось отправиться в изгнание – теперь в Будапешт. Не удивительно, что в адрес Наполеона при австрийском дворе слышались одни лишь проклятия.

Лука Гольдони констатирует: «Вот то душевное состояние, в котором находится Мария-Луиза, когда на горизонте начинает вырисовываться ее кандидатура для заключения политического брака. С затаенным страхом и плохими предчувствиями следит она за слухами о близком разводе ненавистной личности с Жозефиной, которая не только не подарила ему наследника, но к тому же, пока муж был на войне, сама вела бесчисленные сражения – в спальне»[123].

Мария-Луиза тогда написала одной из своих подруг:

Мне передали, будто Наполеон сказал, что я должна заменить Жозефину. Но они ошибаются: он слишком боится получить отказ. Кроме того, он слишком стремится причинить нам новые страдания, чтобы сделать подобное предложение. И потом, папа слишком добр, и он не станет принуждать меня.

Примерно в то же время она написала графине фон Коллоредо:

Я предоставляю людям болтать, ни минуты не заботясь об этом. Я жалею только ту несчастную принцессу, на которую падет его выбор, потому что я, конечно же, не стану жертвой политики.