— Моя дочь, Дженет, — представил ее Фрэзер, ласково улыбнувшись девушке. — Дженни, это мистер Роджер Маккензи. Он ищет своего малютку сына.
— Правда? — Та застыла на середине реверанса и изумленно распахнула глаза. — А что с ним случилось?
Роджер повторил историю про Роба Кэмерона и Крэг-на-Дун, все это время борясь с желанием спросить у девушки, сколько же ей лет. Пятнадцать? Семнадцать? Двадцать один? Она была на удивление хороша, с прозрачно-белой кожей, разрумянившейся от кухонного жара, мягкими черными кудрями, убранными с лица, и приятной гибкой фигуркой, на которую он старался не глядеть. Самое жуткое, что она, несмотря на женственность, оказалась до ужаса похожа на Джейми Фрэзера. Прямо-таки его родная дочь… И тут у Роджера чуть было снова не подогнулись колени, потому что он вспомнил о той, кто на самом деле приходится Фрэзеру дочерью.
О боже. Бри! Святой Господь, помоги ему. Неужто он ее больше не увидит?..
Наконец Роджер понял, что уже некоторое время молчит и с отвисшей челюстью пялится на Дженет Фрэзер. Впрочем, та, видимо, привыкла к подобному поведению мужчин: скромно улыбнулась, заверила, что ужин будет готов уже через несколько минут, и предложила отцу показать мистеру Маккензи путь до уборной. Затем вернулась на кухню, и лишь когда за ней хлопнула тяжелая дверь, Роджер снова обрел способность дышать.
Ужин был незатейливым, но обильным и очень вкусным. Еда быстро придала Роджеру сил. Хотя ничего удивительного — он и не помнил, когда последний раз ел.
Расположились они на кухне, и за столом вместе с хозяевами сидели горничные, Анна и Сенга, и рабочий по имени Том Мактаггарт. Роджера засыпали вопросами: хотя собравшиеся искренне сочувствовали его горю, куда более их интересовало, из каких он мест и какие принес новости.
Увы, от него оказалось мало толку, хотя бы потому, что Роджер не знал, какой именно сейчас год. (Брайан умер — о господи, еще только умрет! — когда Джейми было девятнадцать, и если тот родился в мае тысяча семьсот двадцать первого… — или двадцать второго? — через два года после Дженни…) Следовательно, Роджер не знал, какие именно события могли недавно произойти в мире. Пришлось выкручиваться и рассказывать о своем «прошлом». К счастью, Кайл-оф-Лохалш располагался едва ли не на другом конце страны, вряд ли в этих местах часто встречаются его «земляки».
Затем, наконец, ему повезло: Мактаггарт поведал, как снял ботинок, чтобы вытряхнуть камешек, а одна из свиней умудрилась в это время пролезть под забором и рысью поскакать прямиком в огород. Он, конечно же, бросился вслед за ней и даже сумел поймать — но когда притащил упрямую скотину обратно, оказалось, что другая свинья тоже вылезла из загона и сжевала его ботинок.
— Вот все, что осталось! — Он сокрушенно вытащил из кармана измятый кусок кожаной подошвы. — И то еле выдрал из зубов!
— И чего так переживать? — Дженни сморщила нос при виде ошметков. — Тагги, не волнуйся. На следующей неделе будем забивать свиней и дадим тебе кусок шкуры на новые подметки.
— Ага, а до того времени мне босиком ходить? — недовольно спросил тот. — По утрам уже заморозки! Я простужусь и умру от плеврита прежде, чем эти свиньи сожрут последнее корыто корма. Тем более кожу надо будет еще продубить.
Рассмеявшись, Брайан кивнул Дженни.
— Твой брат ведь, уезжая в Париж, оставил пару своих старых сапог? Если ты не отдала их нищим, может, Тагги пока поносит?
Итак, Париж. Джейми провел там два года и вернулся… вернулся… Когда? Когда ему было восемнадцать. А восемнадцать ему исполнилось в мае тысяча семьсот тридцать девятого. Значит, сейчас тридцать седьмой, тридцать восьмой или тридцать девятый.
Почти определившись с датой, Роджер понемногу успокоился и стал припоминать, какие события произошли в эти годы. О чем можно упомянуть за столом? Как ни странно, первой в голову пришла мысль об открывалке для бутылок, ее изобрели в тысяча семьсот тридцать восьмом. Затем — о землетрясении в Бомбее тысяча семьсот тридцать седьмого.
Слушатели, само собой, больше заинтересовались новостью об открывалке, и Роджеру пришлось попотеть, описывая ее конструкцию: он ведь понятия не имел, как она изначально выглядела. Впрочем, и в адрес жителей Бомбея прозвучали сочувственные слова. За души людей, погибших под руинами, вознесли краткую молитву.
— Только где он находится, этот Бомбей? — спросила горничная, та, что помоложе.
Она наморщила лоб, рассеянно обводя взглядом собравшихся за столом.
— В Индии, — тут же ответила Дженни и вскочила. — Сенга, подавай кранахан[37], хорошо? А я покажу, где Индия.
Она исчезла в дверях, и в суете из-за перемены блюд Роджер украдкой выдохнул. Скованность понемногу спадала, хотя он по-прежнему переживал за Джема. На мгновение он вспомнил про Баккли: как тот воспримет известие, что они промахнулись с датой?