Напасть

– Сюда, – краток Гера, остановившись у одной из многих дверей, которые ему пришлось преодолеть, дабы привести к месту Серого. Который, не ожидая от того крепких прощальных объятий, проходит в двери, ведущие в цепкие объятия взгляда хозяина этого кабинета.

– Чё, встал? – культура речи хозяина кабинета не даёт усомниться в том, что и охранную прислугу он набирает по образу и подобию своего представления об этом мире, где только одно право сильного не бездействует, и позволяет в максимально короткие сроки возбудить ваш интерес к спокойной жизни.

– Стул, видишь? – хозяин, несмотря на всю свою грубость в обращении к гостю, всё-таки определенно учтив и гостеприимен. Так что Серый, оценив эту внимательность к себе, не стал особо рыпаться и, следуя указанию, уселся на указанный взглядом стул, для удобства общения расположенный совсем рядом с рабочим столом владельца кабинета. Который, в свою первую очередь, пребывая в сознании собственной значительности, развалился в мягком кресле по другую сторону стола.

– Серый, ты любишь опаздывать? – риторичность заданного вопроса хозяином кабинета даже не поддается обсуждению. Так что Серому можно было и не отвечать на него, но природная вежливость, которая всегда отыскивается в уголках души всех посетителей этой комнаты, не позволяет Серому отмалчиваться, и он, дабы не прослыть невежей, не очень громко (ведь акустика в кабинете отличная, так что нечего горло драть) выговаривает, что  не особенно.

– Ну, а если кто-то позволяет такую глупость по отношению к тебе? – хмурость взгляда и суровость голоса хозяина кабинета, не слишком располагают на ответную откровенность Серого, заставив того спонтанно бросить взгляд на свои часы. Которые, может быть, его смертельно подвели и, несмотря на свою противоударность и водонепроницаемость, однозначно не смогут противостоять напору, для начала ударностей, а следом погружению вместе со своим носителем в глубину какого-нибудь пруда, где даже и рыб-то нет, чтобы их ими кормили.

– Тогда он опаздывает по своей жизни, – всё же нашёлся, что сказать в ответ Серый.

– Что мне нравится в тебе Серый, так это то, что ты сразу улавливаешь суть разговора.

Ободрение хозяином кабинета Серого, тем не менее не снимает с повестки дня вопрос кормежки рыбы, и употребление слова улавливаешь, явно служит тонким намёком на перспективы Серого, который если не будет улавливать, то тогда сам же пойдёт в качестве кормежки.

– Так вот, – стальной тон в голосе обладателя кабинета магнитом притягивает уши Серого, ожидающего прояснения всех этих присказок. – Сегодня я впервые в жизни оказался на месте опоздавшего.

Скрежет зубов говорившего выдавал всю меру волнительности, которая переполняла его (Серый, зная привычку хозяина немного драматизировать события, для чего он, собственно, частенько и использует такие фразы, как «впервые», «только однажды», и тому подобные временные эпитеты, не слишком верит в его такую пунктуальность).

– И если в ряде случаев это было не столь существенно… – продолжил хозяин кабинета (Почему же? Серый вспомнил одного привезенного ими в багажнике за город долгожителя, чья жизнь зависела от возврата его долга, и от того, как долго хозяин кабинета, просивший без него не начинать, подъедет к ним туда), – То сегодня это задело меня.

Сказанное хозяином кабинета было настолько поразительным для самого заявителя, который только сейчас озвучив этот прискорбный факт, понял-таки, насколько это немыслимо и трагично для него.

– Я хочу, чтобы ты нашёл эту гниду, и… – придя в себя, хозяин кабинета вновь овладев голосом, и придвинувшись к столу, озвучил своё желание.

– А удавишь его ты. – Глядя на хозяина кабинета, Серый прочитал в его глазах недосказанное желание.

– Если надо, то найдём, – лёгкость сказанного Серым, несколько разрядила обстановку, и хозяин кабинета, вернувшись в своё положение придавливания спинки кресла, даже слегка улыбнулся.

– Я другого и не ожидал от тебя услышать, – удовлетворительно ответил хозяин кабинета, затем открыл ящик стола и, достав из него конверт, бросил его на стол ближе к Серому.

– Там найдёшь всё, что будет нужно, – владелец кабинета сопроводил свой бросок конверта этой словесной распечаткой. Ну а Серый, быстро уловив, что от него требуется, а также сам конверт, раскрыл его и, отделив зёрна в виде денежных купюр, от плевел, в виде всяких фотографий и аналитических записок, принялся к быстрому поверхностному изучению. На что, впрочем, времени много не понадобилось. Казалось бы ничего нового, и ясность задачи была уже изначально определена этой купюрной заложенностью, но вопросительный взгляд, брошенный на хозяина кабинета, всё-таки вынудил того прибегнуть к разъяснениям.

– Меня волнует только заводила. С остальными ты можешь поступить по своему усмотрению, – для хозяина кабинета кажется, что этих его слов будет достаточно, но физиономия Серого не настолько проясняется и, видимо, желает большего.