Напарник

Рентген у него, что ли, внутри? Хотя ход мыслей казенного агента просчитать нетрудно. Особенно когда он молча курит, пряча лицо в темноте.

К тому же Крохин сам был этим самым агентом в не столь уж далеком прошлом – ему ли не знать всю подноготную этой жизни?

– Почему? – поинтересовался Роман.

– Информация такого свойства, что Слепцов обязан будет доложить наверх. То есть о бомбе узнают как минимум несколько человек. Где-то наверняка есть протечка, и информация может уйти на сторону. Необязательно сразу к террористам, но может дойти и до них. Сам понимаешь, нам это ни к чему.

– Да, – не мог не согласиться Роман. – Понимаю.

– Хорошо, – кивнул Крохин.

Роман поморщился. Жаль Слепцова, но Виктор прав. Где-то в середине цепочки может сидеть «крот», который поспешит донести горячую новость до своего второго хозяина. Избавиться от этого явления невозможно, как невозможно избавить сад от червей. Как ни опрыскивай яблоки химикатами, как ни покрывай воском, а хоть один паразит да найдется.

С этой бедой бороться можно только одним способом: держать информацию в тайне до последнего. Только тогда делу не будет нанесен непоправимый ущерб.

Генералу, конечно, придется несладко. А уж сколько шишек посыплется на голову Романа Евгеньевича, не сосчитать. Ну, он-то хоть знает, за что страдает. К тому же заочно страдания переносятся как-то легче. А вот Слепцову не позавидуешь.

Опять же, Дубинин не поймет.

Тут Роман некстати вспомнил о Лене и приуныл. Ладно, служба. Тут у него всегда – проблемы, с ними он привык справляться, тем более что они мало отражались на состоянии его финансов. Какую-никакую, а свою зарплатку он в управлении получает исправно.

С Леней же все обстояло гораздо сложнее.

Иногда он проявлял редкостную душевность и за уши вытаскивал Романа из нищеты, в которую тот погружался после очередного неудачного захода в казино либо после заграничного вояжа в обществе какой-нибудь топ-модели. Но больше жучил Романа за нерадивость и грозил навсегда разорвать партнерские отношения. Это было бы катастрофой для привыкшего жить в относительном достатке Романа, поэтому, невзирая ни на какие сложности в работе, он всегда умудрялся найти для Лени хоть что-нибудь представляющее интерес.

Но что он найдет в этот раз? Пролопатить газеты? Мало толку, да и рискованно. Пару раз Леня за подобную «халтуру» его простил, но сейчас ситуация на бирже сложная, и, чтобы заработать, информация должна быть самого высокого качества. А где ее взять, если ни минуты свободной?

Уволит Леня, точно уволит.

И как тогда жить?!

– Приехали, – сообщил Крохин.

Машина вкатила на территорию аэродрома. В свете прожекторов Роман увидел стоящий на взлетной полосе небольшой реактивный самолет.

– Твои хозяева не экономят, – заметил Роман.

– Заказчики, капитан, заказчики, – поправил Крохин. – Давай на борт, нас и так заждались.

Они поднялись в комфортабельный салон.

Анна тут же плюхнулась в кресло. Крохин скрылся в кабине пилота.

– Вы немка? – присев возле Анны, спросил Роман.

– Достаньте из холодильника пиво, – потребовала она.

Роман достал бутылку пива, открыл, протянул ей.

– А вы? – спросила она.

– Я предпочитаю напитки покрепче.

Он налил себе виски, сделал изрядный глоток.

– Не любите немцев? – спросила Анна.

– Почему? – удивился Роман.

Анна посмотрела на него сквозь бутылку.

– Хотя… – улыбнулся Роман. – Наверное, это у нас в крови. Оба мои деда погибли на войне, бабушка была в оккупации…

Он вдруг увидел, что Анна его не слушает.

– Давно вы в нашей профессии? – переменил он тему.

Ее глаза оживились.

– С тех пор, как в десять лет увидела фильм о Джеймсе Бонде.

– Понятно. Но там все-таки главный герой мужчина.

– Да. Но зато какие при нем девушки!

Роман рассмеялся. А она не такая уж бука.

В салон вернулся Крохин.

– Вижу, вы подружились. Тем лучше.

Анна равнодушно отвернулась. Крохин подмигнул Роману:

– Решил отбить у меня девушку?

– А ты позволишь?

– Тебе? Все что угодно!

Роман на это только хмыкнул.

Кто бы говорил!

Франция, Марсель, 28 сентября, 9.20

Проснулся Роман от запаха кофе.

Он спал на узенькой кушетке, прислоненной к стене. Солнце почти не пробивалось сквозь плотные жалюзи, но по сочившимся из щелей пыльным лучикам было понятно, что утро давно наступило.

– Вставай, разведка, – послышался голос Крохина.

Роман поднял голову. Виктор стоял на пороге комнаты, выбритый, подтянутый, улыбающийся, всем своим видом являя укор лежебоке.

Они прилетели в Марсель во втором часу ночи и на такси приехали в этом дом, стоящий на окраине. Дом был старый, просторный, квартира, в которую они поднялись, занимала комнат пять, не меньше. Их встретила очень старая, высохшая до костей женщина, поспешившая удалиться сразу же после того, как впустила гостей.

Поскольку время было позднее, все сразу отправились спать, причем Анна и Крохин устроились в разных комнатах.

– Мне куда? – поинтересовался Роман.

– Где свободно, там и ложись, – посоветовал Виктор.

Роман не стал тянуть время, открыл первую попавшуюся дверь, увидел кушетку, плед, лег и уснул.