Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Гуманнее, чем когда бы то ни было, — прокомментировал Гермес.

====== Часть 37 ======

Затем боги снова расселись по местам: Нана теперь пристроилась на диванчик рядом с отцом, Гермес вернулся в своё кресло, а Эрешкигаль заняла кресло другое вместо краешка кровати.

Боги ещё долго говорили, рассказывая о себе и о других богах, кто о ком что знал и не заметили, как наступил вечер, а затем промелькнула ночь.

Было решено, что Гермес пока вернётся в пантеон Фемиды, во дворец из голубого мрамора и скажет, что всё это время находился в поисках Афродиты, блокировавшей свои флюиды божественности. И будет поддерживать телепатическую связь с Ураном-Ану и Наной.

Нана вышла провожать его на крыльцо.

— Я вижу, Гермес, ты ожил: глаза сияют и исчезла бледность, — заметила богиня любви.

— Рад, что ты внимательна ко мне, — проговорил Гермес, взяв в пальцы завиток её светлых волос и закрутив его за её маленькое ушко. — Но ничто не сравнится с блеском твоих глаз и твоим румянцем! — он наклонился к её губам, но она чуть отстранилась.

— Твой поцелуй теперь может быть только родственным, — заметила она. — Ты же помнишь, о чём мы говорили весь вечер, вчетвером с отцом и моей сестрой? Я поставила тебя в известность, что я невеста Вишну и намерена быть верной будущему мужу. Но если тебе одиноко, Гермес, я могу помочь тебе в любовных делах. Не со мной! — она засмеялась.

— Кто может сравниться с Афродитой, прекраснейшей из прекрасных! — вздохнул он. — И Лакшми, эта красотка из Тримурти выбрала не меня, а этого Гефеста! И что она в нём нашла? Почему бы ей не влюбиться в меня? Впрочем… Ооо, эта Эрешкигаль! Да, она определённо хороша! Прямо наливное румяное яблочко, а волосы цвета луны! Я бы не отказался от её любви…

— В таком случае, Гермес, пусть её красота будет стимулом перейти на нашу сторону. Вспоминай, как она хороша и думай о замыслах Урана-Ану.

— Я и так буду только об этом и думать.

Они поговорили ещё немного.

Уран-Ану снял купол непроницаемости и оба находились под наблюдением: Мохан, вернувшись с рухнувших небес на землю, поспешил в пансион к своей невесте ещё вчера, но не мог проникнуть в её жилище из-за этого купола. А теперь он увидел Нану, ранним утром вышедшую на крыльцо в обществе Гермеса, бывшего любовника. Сам Мохан находился в отдалении от крыльца, в зарослях невысокого дерева, Гермес и Нана не видели его, но сам он мог разглядеть их отлично. Ему пришлось воспользоваться способностью слышимости на расстоянии.

Гермес вёл себя непринуждённо, так бесцеремонно и нежно заложив локон Наны ей за ушко… Впервые в жизни Моханом овладела болезненная ревность. Но когда Нана уклонилась от поцелуя Гермеса и Мохан услышал их дальнейший разговор, то вздохнул с облегчением.

Однако, ему хотелось узнать причину столь раннего визита Гермеса и Нане и почему на ночь был поставлен купол непроницаемости.

Гермес растворился в воздухе, а Нана, зевнув, развернулась было ко входу в пансион, но Мохан окликнул её. Она радостно вскрикнула, сбежала с крыльца, подлетела к нему и обвила его шею руками:

— Мохан! Как же я скучала по тебе! Как же ты заставил меня тосковать!

Он поцеловал её в губы и ответил:

— Если бы ты знала, как ты заставила меня скучать по себе! Я даже ощутил себя предателем по отношению к своему пантеону: у меня на глазах рушился мой рай, боги были в панике, некоторых малых богов и души праведников утянуло в Эреб и нам едва удалось спасти их, а я, вместо того, чтобы пребывать в ужасе и горе, думал о том, что из-за этого рухнувшего рая я расстался с тобой и не знаю, как надолго… Никогда не думал, что я поступлю так!

— Надеюсь, богов и праведников спасли из недр Эреба? Всех до одного?

— Да. Только поэтому я позволил себе вернуться к тебе. Остальные боги сошли на землю и пребывают в унынии.

— Если всех спасли, то ты слишком строг к себе, Мохан, называя себя предателем. Ты самый благородный бог на свете, если не оставил тех, кто доверял тебе. Мы в ответе за тех, чьи судьбы нам вручены. Я бы ждала тебя годы, если потребовалось бы.

— Я тебе верю, Нана. Ты о чём-то разговаривала на крыльце с одним из ваших богов? Кажется, это Гермес?

Лицо Наны осветила сияющая улыбка:

— Мохан, произошло очень важное событие. Я сумела разыскать своего отца. Как мне это удалось, я, разумеется, тебе расскажу, но позже. Мой отец Уран-Ану до сих пор находится в пансионе, в моём жилище и я буду рада представить вам друг друга. Если бы ты знал, какими идеями и замыслами он полон! Мохан, он благословит наш брак и будет присутствовать на нашей свадьбе, что мне так хотелось!

— Что ж, пойдём, Нана. Тебе не нужно представлять мне бога Дьяуса, я знаком с ним, хоть он и редко появлялся в нашем пантеоне.

Нана испытывала потребность визжать от радости и прыгать, как девчонка, и ей стоило невероятного усилия воли не делать этого. Они взялись с Моханом за руки и двинулись в её жилище.

Уран-Ану о чём-то говорил с Эрешкигаль, должно быть, его интересовали подробности жизни этой ещё малознакомой дочери.