Нана и Мохан. После сумерек богов (СИ)

— Ты согласен отправиться в войско марутов под начало Индры, чтобы они научили тебя нашей дисциплине и порядкам?

— Если Индра подчиняется тебе, то согласен!

— Да, Индра — царь богов, но он подчиняется мне. И если ты отправишься к нему, то я пошлю ему мыслеформу с повелением, чтобы к тебе очень, очень хорошо относились там.

— Я готов! — Астиил поднялся с колен и встал ровно, как солдат.

Нана поднялась с кресла и протянула вперёд ладони с вращающимся над ними огненно-красным клубком:

— А что же тогда делать с этим, с энергией плодородия для женщин Драгнураса?

— Решай сама, госпожа моего господа, — ответил Посланник. — Я больше не служу Человеку и не обязан собирать дань для него! И прошу простить мою дерзость, что я проявлял до сих пор к госпоже моего господа, — он низко склонился перед Наной. — Отныне ты и моя госпожа!

====== Часть 52 ======

Когда Посланник, наконец, распрощался и покинул бога и богиню, Нана завизжала от восторга и бросилась Мохану на шею, покрывая его лицо поцелуями:

— Клянусь, такой бог, как ты, способен удивлять других богов!

Он порывисто подхватил её на руки:

— Чем же мне ещё удивлять тебя, чтобы ты и дальше была также ласкова?

— Ничем — просто люби и будь ласков тоже.

И Мохан направился в спальную со своей драгоценной ношей…

Через пару дней их виман уже нёсся над местностью, полностью противоположной знойной пустыне — это была заснеженная тайга.

Нана, опершись на резные перила вимана, смотрела на плывущие внизу острия хвойных деревьев, окутанных мраком зимнего дня под свинцовым небом и вид этого сурового, но очаровывающего пейзажа начал усыплять богиню.

Внезапно, странное зрелище взбодрило её, поразив.

Стройные могучие деревья сменило необъятное поле пней, торчавших из-под сугробов.

— Что это? — нахмурилась Нана. — Почему так много деревьев уничтожено? Что за безумие?

— Алчность человека всегда безумие, — ответил Мохан. — Это сделали люди ради наживы.

Далее пейзаж под виманом сделался и вовсе унылым и неприемлемым для глаза: пни сменили обгорелые остовы деревьев, и тянулось это многие километры.

— Бесхозный мир в руках детей, — вздохнула Нана. — Вот что значит смертные, оставленные без богов!

” — Да, — подумал Мохан, — а этот преступник Прометей жаждет этих детей сделать ещё и хозяевами богов! Он слеп? Или разум его и вовсе помутился от пережитых им когда-то страданий? Способен ли он видеть очевидное? Мы, боги, не попавшие в Тартар, тоже плохо следили за этим миром. Правильно Сарасвати сказала про меня: продрых в нирване… Хотелось бы спросить её, чем занималась она, пока я спал, что во всём винит меня и других богов! Впрочем, все мы, боги, можем воспользоваться универсальным оправданием: сценарий судьбы. Но так мы можем оправдать только своё прошлое. Настоящее должно быть иным.»

Долгий участок сгоревшего леса, наконец, снова сменился полноценной хвойной тайгой и боги-молодожёны решили спуститься на землю, поместив виман на опушке, парящим высотой в метр над сугробами.

На этот раз они обратились в двух белок, также затеявших игру в догонялки, но теперь уже по ветвям елей, стряхивая с колючих лапок снег и пугая птиц.

Нане взбрело в голову воспользоваться своим умением влиять на погоду и она вызвала обильный снегопад. Снег повалил с неба тяжёлыми огромными частыми хлопьями, словно превратившись в сплошную стену.

Нарезвившись вдоволь, пара белок обнаружила дупло, не занятое никаким другим животным, они забрались в него и, прижавшись друг к другу, принялись долго и пристально любоваться падающим снегом. И в эту минуту обоим казалось, что счастье не должно кончится никогда. Любовь сильнее смерти. И одна из белок была именно богиней любви. А значит, не надо бояться грядущего Хаоса. Жизнь вечна и бесконечна. И бог всегда останется богом.

Но как бы ни была хороша заснеженная тайга, мир был велик и боги, собиравшиеся стать соправителями этого мира, жаждали увидеть и другие его уголки.

И вот, виман Наны и Мохана уже летел над огромным шумным и суетным городом, аккуратно огибая небоскрёбы, сверкавшие на солнце стеклом, как айсберги.

— Неплохое изобретение смертных, — заметила Нана. — Действительно, какая экономия пространства! Вот если бы убрать все их нерационально настроенные домишки из двух-трёх этажей и настроить вот такие громадины, и позапихивать их в них жить, выделив на каждого, допустим, что-то вроде кельи в монастыре, тогда, пожалуй, можно было бы умножить население планеты до ста миллиардов. И сделать их нашими адептами. Это же какая колоссальная силища накопилась бы в нас!

— Богатство бога — количество адептов, — улыбнулся Мохан. — Но кроме жилья этих адептов требуется чем-то кормить.