Нам не страшен Хуливуд

– Приготовьте мне тост, – сказал Оборн. Свистун достал из хлебницы полкаравая. Положил два куска хлеба в тостер и включил его.

– Лицензия частного детектива? – спросил Оборн.

– Напомните, если я когда-нибудь впредь попробую морочить вам голову, – сказал Свистун.

– Когда мы с напарником прибыли на место происшествия, то увидели «форд» семьдесят четвертого года выпуска, врезавшийся в пожарный кран и в афишную тумбу. Водитель…

– А как вы узнали, что это именно водитель?

– Потому что больше никто не пострадал и не погиб.

– И на месте происшествия вообще больше никого не было?

– Никого, кроме бармена из круглосуточной закусочной.

Что-то вспыхнуло в кошачьих глазах у темнокожего полицейского. Что-то, похожее на стыд. Вот человек, который не любит лгать, подумал Свистун.

– И все?

– А у вас на этот счет другие сведения? – мягко спросил Оборн.

Тостер выплюнул оба тоста. Над кастрюлей с кофе поднялось облако пара. Свистун разлил кофе по чашкам, а Оборн, соизволив подняться с места, достал из холодильника масло.

Вернувшись на место, полицейский обнаружил У себя под блюдцем двадцатку. Держа в руке столовый нож, посмотрел во все желтые глаза на Свистуна.

– Чего-то я недопонял, – сказал Оборн. – Значит, у вас есть заказчик? Который оплачивает вам издержки?

– Сформулируем это так: я делаю капиталовложения с прицелом на будущее. Мне кажется, что в этой аварии мог пострадать кто-то еще. Кто-то, сидевший в колымаге. И еще мне кажется, что могут найтись и другие свидетели помимо бармена.

– Только не рассказывайте мне о том, как вы все это вычислили, – предостерег Оборн.

– Значит, там больше никого не было? Только вы с напарником по фамилии Шуновер, бармен и труп водителя?

– И детективы в штатском, которые подъехали попозже, и бригада из морга, а потом, конечно, набилось изрядное количество зевак. А больше никого. Такова официальная версия. Вам ясно?

Свистун бросил взгляд на двадцатку и кивнул, ожидая дальнейших пояснений.

– Лучше заберайте-ка ваши деньги, – сказал Оборн. – А то я допрошу вас прямо здесь и сейчас, в неофициальном порядке. Но мало вам не покажется.

– Полагаю, ваш напарник подходит к этой проблеме точно так же, как вы? – поинтересовался Свистун, забирая двадцатку.

– Точно так же. Но, может, я сам подошел бы к этому иначе. Как-нибудь в другой раз, когда мне станет известно больше, чем сейчас.

Оборн поднялся с места. Он не был так уж высок – и уж во всяком случае ниже Уистлера, – но в самом этом жесте было нечто оскорбительное.

– Гарри не трожьте, поняли? И теперь этот кофе – вы его пить собираетесь или с собой унесете?

Свистун в три глотка выпил полчашки.

– Благодарю за любезность.

– Всегда к вашим услугам.

В дверь постучали. Баркало, не удосужившись спросить, кто там, рявкнул, чтобы заходили. Участники ночного "футбольного матча", свидетелями которого стали Чиппи Берд и Лейси Огайо, ввалились в дом. Здоровяка звали Дом Пиноле, а коротышка – Джикки Роджо. В заднем кармане у Пиноле лежала свернутая в трубку газета, и он здорово нервничал. Каждые десять секунд он оглядывался словно затем, чтобы убедиться, что газета не задымилась.

Буш тут же накинула на себя простыню.

– Что у тебя в кармане, Дом? – спросила она.

– Ничего.

– Вот уж не сказала бы! Если бы я не знала, что ты не умеешь читать, я непременно подумала бы, что это газета.

Баркало выкатился из постели и накинул купальный халат.

– Ну, и какого хера вы сюда явились? Я что, звал вас?

– Дай-ка мне газету, – сказала Буш. Ее забавляло волнение Пиноле и интересовала причина этого волнения. – Что у тебя там? «Уолл-стрит-джорнэл»? "Крисчен Сайнс Монитор"?

– Пожалуйста…

Грубое лицо Пиноле исказилось гримасой явного страха. Баркало хотел было приказать Буш заткнуться, но тут на нее неожиданно огрызнулся Роджо:

– Отъебись от него!

С таким же успехом можно было плеснуть ледяной водой на раскаленный утюг. Баркало наливался яростью пять секунд. А по истечении этого времени взорвался:

– Что ты сказал? Кто дал тебе право так разговаривать с Буш? Кто, так твою мать, кто? У тебя есть, на хер, разрешение? Какое, на хер, разрешение? Вваливаешься ко мне в спальню…

– Да у него просто вырвалось, – поспешил вступиться за напарника Пиноле. – Он ничего такого не имел в виду.

– Да все нормально, Нонни, – из-за плеча у Баркало крикнула Буш. Вспышки его ярости доставляли ей удовольствие – если не обрушивались на нее непосредственно.

– … даже не постучав, на хер!

– Мы постучались, – сказал Пиноле.

– И поднимаешь голос на Буш? Да я тебя…

– Я сама поддразнила Дома, – встряла в спор Буш. – Но и тебе, Джикки, не надо на меня злиться. Дом – большой ребенок, и мне нравится его поддразнивать.

Она извлекла газету из кармана у Пиноле.

– … она тебе не уличная потаскушка!

– Вот видишь? Это всего лишь «Энквайрер», – сказала Буш. – Так я и знала…

– Надо было не забирать вас из той вонючей дыры, – продолжал неистовствовать Баркало.

– … бульварная газетенка, да и пишут тут сплошные глупости… Нет, вы только посмотрите! Двое людей видели, как двое других играли на озере в футбол человеческой головой!

– Дай-ка поглядеть, – рявкнул Баркало.