Нам не дано предугадать

Авторы   Произведения   Рецензии   Поиск   О портале   Вход для авторов

Нам не дано предугадать

Вера Эльберт

Известно, и это само собой разумеется, что информационный метаболизм (взаимообмен) неразрывно связан с вещественно-энергетическим метаболизмом, поскольку вещество и энергия, необходимые для жизнедеятельности и взаимодействия всякого живого существа, в процессе биоэнергетического метаболизма являются проводниками информации. Известно, что каждый биологический вид эволюционирует в процессе естественного отбора, развивая и накапливая (с избытком, впрок) наиболее экологически успешные качества и свойства, необходимые ему в настоящем и в будущем, закрепляя их генетически и передавая генетическим и внегенетическим путём, участвуя, таким образом, в эволюционном процессе естественного отбора ЛОКАЛЬНО, на определённом отрезке пространства и времени своего жизненного пути, оказываясь мизерной частью перспективного плана глобального эволюционирования  своего биологического вида и существуя относительно этого ГЛОБАЛЬНОГО ПЛАНА в абсолютном неведении – как, например, динозавры, накопившие незадолго до своего вымирания наиболее мощные в биологическом мире свойства самозащиты и нападения.

Живое существо, включая и человека, даже при помощи интуиции не всегда может выбрать наиболее успешные для себя пути жизнедеятельности и самореализации, но в рамках некоего ГЛОБАЛЬНОГО ПЛАНА, как бы навязанного неизбежными обстоятельствами или непреодолимым своим личным желанием («охота пуще неволи»), попадает в условия и принимает решения, заставляющие его развивать те свойства и качества, которые экологически могут быть наименее успешны или даже опасны для его существования, но, тем не менее, он эти условия принимает, продолжает в них существовать и развивать эти качества, становясь на новом отрезке своего жизненного пути более (или даже наиболее, а иногда и внезапно) успешным.

Возникает вопрос: а кто толкает это существо (или этого человека) в чуждые, или даже противопоказанные его физической или интеллектуальной природе условия, заставляя его не только добровольно оставаться в них, но и выживать с риском для жизни, осваивая новую стихию, новую экологическую и информационную среду, удерживаться в ней (иногда наперекор собственным возможностям) и развиваться, достигая менее всего ожидаемых результатов.

Такие перемены часто воспринимаются как данность: что особенного, если некое существо в процессе эволюции сменило среду обитания и приобрело новые природные способности и свойства? Подумаешь, сменило плавники на конечности с пальцами – и что с того? Да, оно стало новым промежуточным звеном в эволюционном процессе, – но ведь не ожидаемым для себя новым звеном! И себя этот мутант, оказавшийся уродом в своём родном окружении, менее всего считает «новым звеном» в некоем неизвестном ему глобальном процессе, цели которого – ни промежуточные, ни, тем более, конечные ему тоже не известны.

Так иногда человек, внезапно сменивший профессию (которую некогда выбрал по собственному желанию, в которой был успешен, которой много и долго учился, с превеликим трудом оплачивая обучение, отказываясь от многого, для себя, важного и необходимого, затрачивая огромное количество сил и средств), блистательно реализует себя творчески на самом неожиданном для себя поприще и становится не только «промежуточным звеном» в истории развития всемирной культуры (а значит и в истории эволюции ментального поля Земли), но именно «вехой» и основателем собственного направления в ней.

Такие примеры известны, – был хорошим врачом,  стал великим писателем (А.П. Чехов, М.А. Булгаков, Сомерсет Моэм...).

Существуют примеры и других удивительных творческих превращений  в ту или иную сторону, когда, получив от судьбы некий высший дар, например, верховную власть, и массу творческих таланов  в придачу, человек разрушает и то, и другое из-за невозможности всё это успешно совместить в предоставленных ему условиях, которые он при всех своих (даже верховных) возможностях изменить не может, даже если будет поминутно напоминать окружающим о своём божественном происхождении.

Так, например, император Нерон (Клавдий Цезарь Друз Германик) по предпочтениям дарованного ему природой психологического типа был рождён артистом, в чём и признался себе и другим за секунду до своей смерти. Обстоятельства заставили его стать императором. Ценой невероятных жертв ему пришлось удерживать себя в этом статусе, чтобы спокойно и свободно, несмотря на традиционное осуждение ввиду несовместимости обожествлённой, верховной власти с презренным занятием лицедея, уделять время своим творческим порывам. «Какой артист погибает!» – были его последние слова. Став ещё одним тираном в истории и  вехой в разрушении римской империи, в искусстве он о себе доброй памяти не оставил, хотя, возможно, прославился бы в веках как поэт, не будь он при этом императором, принявшим массу неверных решений и истребившим множество невинных людей.