Наивная плоть

Она сфотографировалась на обложку апрельского номера «Вуменз дей», про нее напечатали статью в «Пипл», и еще, в память о былых временах, она согласилась выступить в «Вумен ток». «Чикаго трибюн» посвятил ей разворот в воскресном номере, назвав «восходящей звездой».

Испытывая смешанные чувства удивления и ужаса, она отказалась от предложения позировать для «Плейбоя».

Когда красный огонек загорелся, Дина сидела в своем кресле. Она улыбнулась, легко и по-дружески входя в тысячи домов.

– Вы помните свою первую любовь? Первый поцелуй, от которого ваше сердце забилось быстрее? Долгие разговоры, взгляды исподтишка? – Она вздохнула, и аудитория вздохнула вместе с ней. – Сегодня вместе с нами в этой студии встретятся три пары, которые очень хорошо все помнят. Дженет Хорнсби было всего шестнадцать лет, когда она впервые влюбилась. Это случилось пятьдесят лет тому назад, но она не забыла юношу, укравшего той весной ее сердце.

Камера снимала зрителей крупным планом, их легкомысленные, взволнованные улыбки, а Дина продолжала:

– Роберту Сайнфилду только исполнилось восемнадцать, когда он расстался со своей школьной подружкой и переехал за тысячи миль вместе с родителями. Хотя с тех пор прошло уже десять лет, но он все еще думает о Розе, девушке, которая написала ему первое любовное письмо. Двадцать три года назад колледж и давление семьи разлучили Терезу Джемисон с человеком, за которого она собиралась выйти замуж. Думаю, наши сегодняшние гости спрашивают себя: а что, если бы?.. Мне это тоже интересно. И мы с вами сейчас все выясним.

– Боже, какое шоу! – Фрэн с Обри, удобно устроенной в рюкзачке для детей у нее на груди, вошла в студию. – Думаю, миссис Хорнсби и ее парень должны попробовать еще раз.

– Что ты здесь делаешь?

– Мне хотелось, чтобы Обри посмотрела, где работает ее мама. – Прижимая к себе ребенка, Фрэн с тоской оглядела студию. – Я так скучала по этому месту.

– Фрэн, ты же только что родила!

– Ага, я об этом слышала. Знаешь, Ди, тебе стоит подумать о шоу-продолжении. Люди любят такие сентиментальные штучки. Если кто-нибудь из этих трех пар опять сойдется, можно будет сделать нечто вроде праздника-поздравления.

– Я уже думала об этом. – Дина отступила назад, держа руки на бедрах. – Ну, – через минуту сказала она, – ты хорошо выглядишь. В самом деле.

– Я и чувствую себя хорошо. В самом деле. Но хоти мне очень нравится быть мамой, я ненавижу роль домохозяйки. Мне надо работать, иначе я наверняка сделаю что-нибудь странное. Например, займусь вышиванием.

– Нет, этого мы не допустим. Пошли наверх, поговорим.

– Я хочу вначале поздороваться с ребятами.

– Я буду наверху, в офисе. Приходи, когда закончишь. – Хитро улыбаясь, Дина направилась к лифту. Она выиграла у Ричарда спор на пятьдесят долларов. Он считал, что Фрэн продержится полных два месяца.

Пока лифт поднимался на шестнадцатый этаж, Дина посмотрела на часы и подсчитала время.

– Кесси, – начала она, заходя в приемную, – попробуй перенести мою встречу за обедом на час тридцать.

– Нет проблем. Кстати, замечательное шоу. Говорят, все телефоны как взбесились.

– Наша задача – делать людям приятное. – Думая о своем расписании, она плюхнулась за стол, чтобы просмотреть приготовленную Кесси почту. – Там внизу Фрэн. Она поднимется через несколько минут – вместе с малышкой.

– Она принесла малышку? Ой, как я хочу ее увидеть! – Кесси остановилась, испуганная выражением Дининого лица. – Что-то случилось?

– Случилось? – Сбитая с толку, Дина отрицательно качнула головой. – Не знаю. Кесси, ты не в курсе, откуда здесь вот это? – Она подняла вверх обыкновенный белый конверт, на котором было написано только ее имя.

– Он уже лежал у тебя на столе, когда я принесла остальную почту. А что такое?

– Просто это странно. Я получаю такие письма еще с прошлой весны. – Она повернула листок к Кесси, чтобы та могла его прочитать.

Дина, ты такая красивая. Твои глаза смотрят прямо мне в душу.

Я буду любить тебя вечно. Кесси поджала губы.

– Мне кажется, это даже приятно. Такое замечательное признание в любви, особенно если сравнить с некоторыми другими письмами, которые ты получаешь. Ты беспокоишься из-за этого?

– Не беспокоюсь. Но мне делается немного не по себе. По-моему, это не совсем нормально – так долго слать мне эти письма.

– Ты уверена, что они все от одного и того же человека?

– Одинаковые конверты, однотипные послания, напечатанные одним и тем же красным шрифтом. – Дина чувствовала смутную тревогу. – Может, этот человек работает в нашем здании?

Кто-нибудь, кого она видит каждый день. С кем разговаривает. Работает.

– И никто не предлагал тебе встретиться, никто не заходил тебя проведать?

– Что? Нет? – Дина с усилием стряхнула с себя мрачное настроение, пожала плечами. – Это глупо. Но безвредно, – произнесла она, словно стараясь убедить саму себя. Потом медленно разорвала лист на две части и бросила его в корзинку для бумаг. – Давай посмотрим, Кесси, что мы еще успеем сделать до обеда.

– Хорошо. Ты вчера случайно не видела специальной программы Анджелы?