Найти и исполнить

Четверка разошлась веером, Стас держал взглядом одного, что приближался к поезду, видел, как вокруг бомбардировщика клубятся черные дымки от разрывов, но бомбовоз, неуязвимый для зениток, шел дальше. Пролетел над головой, выкинув из брюха с десяток снарядов, и двинул дальше, окруженный пучками разрывов, почти исчез в них. Стас отвернулся, глянул вперед – Юдин все еще был там, фору он почти растерял, топтался на крыше последнего вагона и озирался, то поднимал револьвер и целился в Стаса, то смотрел себе под ноги, точно на краю пропасти стоял или могилы, когда каждый шаг может стать последним. Решился, вскинул в очередной раз руку, и тут справа грохнуло так, что заложило уши, небо потемнело от подорванных пластов земли, взлетело и жутко медленно рухнуло вниз переломленное пополам старое дерево, и все это в тишине, точно звук нарочно отключили. И тут же, без передышки ударило в плечо и в бок, жестко, больно, с нечеловеческой силой, Стаса швырнуло к краю крыши, он успел сгруппироваться и полетел вниз, в сторону от колес и рельсов, прочь от насыпи к забору и деревянному дому, вслед за Юдиным, которого тоже накрыло взрывной волной.

Приземление вышло жестким, Стас перекатился по гравию, врезался локтем в рельс соседнего пути и едва не потерял сознание от боли. Кое-как поднялся, постоял, пошатываясь, и глядя по сторонам, увидел Юдина. Тому тоже досталось, бежал он, кривясь на правый бок, и постоянно озирался. Стас кинулся следом под вой сирены, рев паровозных гудков и тарахтенье зениток, под грохот разрывов, бежал, не сводя глаз с юдинской спины. Проскочили по узкой тропке мимо глухих заборов, выскочили с промежутком в полминуты на улицу – пустую, тихую, летом, несомненно, зеленую, а сейчас засыпанную золотыми и красными кленовыми и березовыми листьями. Юдин оглянулся, и был так близко, что Стас видел его бледную рожу с закушенной губой, напуганную рожу, надо отметить, и вообще убийца на глазах терял, как змея кожу, лоск и спесь, превращаясь в обычного затравленного зверька. Метнулся к длинным, без окон без дверей, зданиям, просочился в щель между ними и сгинул, точно местность эту знал отлично, а, может, и знал, может, заранее тропки-дорожки для себя разведал…

Ухнуло совсем рядом, дрогнула земля, зазвенело разбитое стекло на втором этаже дома напротив, полетела пыль, а следом за ней через проваленную крышу поднялся в небо столб огня. Стас отвернулся и бросился за Юдиным, едва ли не боком побежал между сырых темных стен, вырвался к небольшому скверу и улице за ним. Остановившийся зеленый автобус, ткнувшаяся «носом» в фонарный столб «полуторка», вывороченный из асфальта люк – и никого поблизости, кроме серой, едва различимой тени в разлетающемся пальто, что маячит далеко впереди. Стас побежал туда, чувствуя уже, что задыхается, что не хватает воздуха. Перед глазами темнело, но серая «бабочка» трепетала точно по курсу, и Стас преследовал ее как на автопилоте. Расстояние сокращалось, рожа оглянувшегося Юдина была уже не бледной – багровой, он спотыкался, неуверенно поднимал револьвер, но тут же опускал его: видно, одышка не давала толком прицелиться, а палить в белый свет как в копеечку поганец не собирался, патроны берег, и правильно делал. Еще шаг, еще, до Юдина уже, кажется, можно дотянуться, надо только собраться для последнего броска, силы остались, должно хватить…

Земля колыхнулась под ногами, пошла волнами, асфальт трескался на глазах, как мартовский лед, двухэтажный кирпичный дом напротив качнулся и начал разваливаться, точно айсберг. Со всех сторон вставали клубы пыли, фонтаны разметанной земли, свист, грохот, удары по барабанным перепонкам, земля тряслась уже непрерывно, мир потонул в грохоте и тьме… Стас свалился прямо посреди дороги, вжался в нее, закрыв голову руками. Не было ни мыслей, ни чувств, сознание словно растворилось в конвульсиях взбаламученной тверди, казалось, что весь земной шар рассыпался облаком пыли, и больше нет ни неба, ни города, ни людей…

Бессмысленно что-либо делать, бесполезно вжиматься в землю и бесполезно бежать сломя голову. Обделайся ты от страха или гордо ори в небеса высокие слова, ничего этим не изменишь. Бал правит слепой случай, а ты, превратившись в лишенную собственной воли песчинку, должен лежать и ждать, потому что ничегошеньки сделать не можешь…Потом рухнула тишина, и не сразу стало понятно, что это нечто оглушительное, звонкое, необозримое, всеохватное и есть тишина.

Когда Стас поднялся, машинально проверив оружие, мир стал другим. Остро пахло горелой взрывчаткой, рваным металлом, и эти запахи, смешиваясь с волной почти физически ощутимых, тяжелых запахов пыли и влажной земли, порождали неописуемое ощущение – казалось, планета родилась заново в гигантском катаклизме, в громе и пламени, и все теперь будет иным, не прежним.