Найти и исполнить

Прошло уже минут десять, но ничего страшного вокруг пока не усматривалось, только по спине временами пробегал неприятный холодок, особенно когда коридор делал поворот и из-за него выходил человек в форме. Впрочем, всем встречным до Стаса дела не было, на него разве что посматривали равнодушно и с некоторым превосходством, как еще полвека назад люди в погонах смотрели на штатских. Не второй сорт, конечно, а все ж не то, что бравые красавцы при звездах и погонах. Стаса такой расклад устраивал совершенно, он на своих недавних «коллег» если и смотрел, то мельком, сосредоточившись на словах сопровождающего. Товарищ подполковник госбезопасности передвигался на полшага впереди и на ходу повторял сказанное с четверть часа назад лейтенантом, встретившего Стаса на проходной всем известного здания на Лубянке. Не с парадного входа, а у скромной двери со стороны внутреннего двора, куда и въехала черная «эмка», забравшая Стаса с Таганской площади и минут сорок катавшая по Москве. Двор тоже была как двор – просторный, пустынный и очень тихий, не хватало только скверика и лавочек, куда ни глянь – все закатано в асфальт. «Газ», едва Стас выбрался из салона, незамедлительно укатил к воротам и пропал за воротами в тихом Фуркасовском переулке. Стас посмотрел, как караульный в серой форме и с «мосинкой» за спиной закрывает створки, и направился к двери в могучей, облицованной темным мрамором стене.

– Прибыл на освидетельствование… – он произнес только половину заранее заготовленной фразы

– Товарищ Алтынов? Документы ваши попрошу, – перебил его из-за стойки серьезный лейтенант, бдительно изучил поданные бумаги. Паспорт на имя Алтынова Михаила Егоровича, справку с места работы, заверенную главврачом городской психиатрической больницы, а также рекомендации, тем же врачом подписанные. Выглядело все основательно и надежно, сомнений у лейтенанта не возникло ни малейших, он переписал фамилию и должность Стаса в толстую книгу с разлинованными листами, но замешкался на столбце, озаглавленном «Цель визита».

– Я прибыл с заданием произвести освидетельствование… пациента на предмет наличия у него нервного расстройства, определить наличие или отсутствие аномалий в психике и составить заключение о его вменяемости и пригодности к следственным действиям…

Здесь Стас выдохся, но лейтенанту большего и не требовалось, хватило, как и предсказывала Катерина, одной длиннющей и донельзя заумной фразы. Лейтенант с уважением посмотрел на посетителя и принялся записывать то, что успел запомнить, а Стас пока любовался на свое отражение в стеклянной створке шкафа, заставленного папками с выцветшими буквами «Дело» на корешках. Видно было неважно, но все равно заметно, что товарищ «Алтынов» явно тот, за кого себя выдает – черное пальто с меховым воротником, темно-серый шерстяной костюм, белоснежная рубашка под ним, вкупе с тревожно-сосредоточенным выражением лица не оставляли ни малейших сомнений. Перед вами, товарищи, врач-психиатр с высшим профильным образованием и десятилетним стажем работы, откомандированный во временное распоряжение органов госбезопасности с целью помочь следствию. Планировался еще белый халат, но от него после продолжительной дискуссии решили отказаться, что пошло делу только на пользу, Стас и без врачебной спецодежды выглядел весьма представительно, и спросил, на кой черт весь этот маскарад.

– Если хочешь встретиться со своим врагом, делай что тебе говорят, – посоветовала ему Катерина с легкой, насквозь стервозной улыбочкой. Стас от ответной любезности воздержался, решив, что благоразумнее пока совету последовать. Хоть и оказался с абверовцами в одной упряжке, но вырваться из нее возможности пока что нет и на горизонте не видно, а от «судебно-медицинской экспертизы» многое и лично для него зависит.

– Одного нашли, – сказала накануне вечером Катерина, – очень похож на тех, о ком ты говорил, но возможно, что и ошибка. Завтра пойдешь и сам посмотришь, тебя встретят и проводят. Собирайся.

И все, ни полслова больше, да он и спрашивать не стал, обрядился сегодня утром в новую, выданную безмолвным улыбчивым Васей одежку, и уже четверть часа добросовестно комедию ломает, разминается перед главным номером программы.