Найти Эдем

— Я же говорю, нас совсем мало осталось. А что, Стражи действительно ангелы Господни?

Мужчина старательно троекратно перекрестился, задрав бороду к небу, и задребезжал нараспев:

— Господь послал к нам своих ангелов, чтобы жили они среди нас, чтобы было нам с кем делиться обидами своими, бедами своими и желаниями своими. Все выслушает ангел, а потом направится к Иордану, — («Ого-о! — изумился Павел. — И тут тоже Иордан!») — взойдет на свой плот и поплывет к Господу, и передаст ему все, с чем мы шли к ангелу. И будет Господь судить, и воздаст каждому по вере его. А коли не исполнилось твое желание — значит, сам виноват, значит, слаб в вере своей. А нет у тебя детей — значит, плохо любишь бога, значит, грешишь в мыслях своих. Трудись в поте лица своего и укрепляйся в вере своей — и воздастся тебе. А вы крепки в вере своей? Мужчина опять подозрительно посмотрел на них.

— Стараемся, — уклончиво ответил Павел. Джудит молча переводила взгляд с одного на другого, пытаясь по лицам угадать содержание разговора. — Где же можно найти ангела Господня? Очень важное дело.

— Ищите его в храме Господнем. Как войдете в город, так все прямо и прямо, его миновать никак не получится. Крест издалека виден.

— Спасибо. — Павел взял за руку Джудит. — Поспешим к ангелу Господню.

— Куда же вы на ночь-то? — вдруг встревожился мужчина и распахнул калитку. — Переночевали бы здесь, а уж поутру, отдохнув, да выспавшись… Небось, долго шли-то? А через Иордан-то как же?

— Долго шли, — скрывая нетерпение, ответил Павел. — А через Иордан вплавь, а то как же еще? Селение наше у озера, так что плаваем хорошо. Ему хотелось избавиться от докучливого бородача, просто-таки переполненного недоверием. — Спасибо за приглашение, но мы пойдем. Дело-то не терпит.

— Ага, ага, — покивал мужчина. — Ну, Господь с вами.

Павел легонько потянул Джудит за собой, и она, улыбнувшись и приветливо кивнув недоверчивому бородачу, пошла, не выпуская ладони из руки Павла. Павел чувствовал, что бородач стоит и смотрит им вслед, но не оборачивался. Лишь пройдя селение и вновь очутившись на равнине под темнеющим небом, он пересказал девушке содержание разговора.

Неожиданно быстро начали сгущаться сумерки, и Павел уже подумывал о том, что придется ночевать под деревьями, но в это время сквозь наконец-то расползшийся в стороны серый занавес неба прорвался мягкий свет вечернего солнца, задержав исчезающий день. И в этом робком свете, выйдя из очередной прохладной низины с притаившимися в кустах клочьями тумана, они увидели вдалеке покатые крыши домов, обративших к равнине слепые темные стены без окон, и высокую белую башню, увенчанную крестом.

Солнечный свет быстро угас, испугавшись подступающей ночи, небо померкло и пропиталось беззвездной темнотой, неслышно хлынувшей вниз, но Павел и Джудит уже пробирались по безлюдной грязной улице мимо тихих домов с закрытыми ставнями, прямо, прямо, к храму Господнему, следуя указаниям недоверчивого бородача.

Храм громоздким высоким утесом белел посреди заполненной темнотой чаши площади. Вокруг было тихо. Они приблизились к двустворчатым дверям, и Павел попытался их открыть. Двери не поддавались.

— Надо попробовать с другой стороны, — понизив голос, чтобы не расплескать эту темную тишину, посоветовала Джудит.

Они направились вдоль стены и вскоре обнаружили еще одну дверь, к которой вели каменные ступени. Павел осторожно толкнул ее, и она с легким скрипом приоткрылась. Над их головами послышался шум, словно захлопало белье на ветру, раздалось отрывистое гортанное урчанье — и вновь все стихло.

«Какие-нибудь голуби Господни», — подумал Павел и тихо произнес, наклонившись к стоящей у ступеней девушке:

— Ну все, Джуди. Жди меня здесь, только отойди к домам, не стой у двери.

— Нет, я с тобой!

Джудит легко вскочила на ступени, но Павел остановил ее, положив руки ей на плечи.

— Я пойду один. — Он помолчал, ему захотелось вдруг прижаться щекой к волосам девушки, от которых едва уловимо пахло чем-то незнакомым, приятным, оставшимся там, в ее доме в Новой Земле. — Я не знаю, на что способны Стражи. Мне будет проще одному, понимаешь?

— А если ты не вернешься? — яростно прошептала Джудит. — Что я буду делать, если ты не вернешься?

— Я должен вернуться. — Он на мгновение сжал ее удивительно нежные плечи, вдруг явственно увидел безмятежную гладь Геннисаретского озера, услышал легкий шум деревьев — и легонько оттолкнул девушку. — Я пошел.

Он подождал, пока белое платье растворилось в молчаливой темноте, и осторожно вошел в храм, выставив перед собой руки, пошарил во мраке и нащупал узкую гладкую деревянную поверхность, косо уходящую вверх. «Перила», — догадался Павел, поставил ногу на невидимую ступеньку и начал медленно и бесшумно подниматься по лестнице.

Очутившись наверху, он опять расставил руки, двинулся вперед и, пройдя несколько шагов, нашарил пальцами ручку двери. Постоял, прислушиваясь, — из-за двери не доносилось ни звука — и медленно-медленно, затаив дыхание, начал открывать ее.