Найди меня в Реале

— К счастью, все обошлось! В течение часа ваша дочь должна прийти в себя! — сказал он и удалился из палаты.

Так и было.

Ксю приоткрыла глаза и зажмурилась от яркого света. Как-то очень уж светло. Как только глаза более менее привыкли подсматривать сквозь полуприкрытые веки — повторила попытку.

Отвратительно белая палата! Нет ни одного хотя бы маленького синего пятна, чтобы глазам было не так больно! Пусто.

Тут из смежной комнаты, возможно, туалета или ванной, вышла встревоженная мама и села рядом.

Блин, во рту — Сахара!

— Мм…мма! — прошептала, кое-как выдавив.

— Ксю! Дочка! Очнулась! — расплакалась уже от облегчения мама. — Как ты? Можешь говорить?

— Пп…пить, — попросила.

Мама метнулась к кулеру с водой и принесла попить. Дыхательной маски уже не было, врачи отсоединили от меня гадские трубки, так что я жадно припала к воде.

Еще через час, после очередного осмотра врачами, я смогла нормально говорить, без всяких заиканий и трудностей.

Мне разрешили поесть немного больничной каши. Фу! Не на такое я рассчитывала, когда вернусь в Реал! Но мама в обход врачей пронесла еще и йогурт, что скрасило горькую пилюлю.

— Ксюша, что случилось на съемках? Расскажи мне! Режиссер практически каждый день тут зависал, но объяснить, что случилось, так и не смог! Газеты пестрят заголовками о покушении на главную актрису или малобюджетной картине, что даже на страховочный инвентарь денег пожалели. Долбанные журналюги! Я не верю писакам! Так что же произошло?

— Трос не выдержал многочисленных дублей и я упала с высоты. Только не пойму, почему не разбилась?! На полу и правда не было матов.

— Я из твоего режиссера душу выну, если объявится! На колбасу пущу! Мне сказал, что тебя нехило тряхнуло и протащило по полу на веревке. Не убилась и не получила других травм, потому что внизу были раскиданы мягкие кубики из предыдущего дубля! — сжала мама кулаки. Ой, песец кому-то!

— Не надо, мам! Я сама с ним поговорю.

— Ладно. Если ты так хочешь…настаивать не буду, но буду присутствовать на всех съемках, если все же решишь продолжить сниматься в фильмах.

В поликлинике мне посоветовали поваляться еще пару дней. На всякий случай!

Не смотря на то, что я была в коме и вроде как спала (условно), спать хотелось зверски! Усталость во всем теле и слабость никуда не ушли! Эх, и это в то время, когда у Плейера Пряничка стопроцентные хэлсы! Обидно!

Уснула, сама и не заметила как!

Глава 53. Затронем прошлое

Ксю потянулась на кровати, разминая затекшие косточки, и распахнула глаза. Рядом с кроватью уже сидела мама.

— Проснулась?! — ласково улыбнулась мне. — А у меня для тебя кое-что есть! — заговорщически прошептала и протянула кружку с кофе.

Вдохнув любимый аромат карамельного макиато, не смогла сдержать слез.

Мама переменилась в лице:

— Что случилось?! Что-то болит?! Или кофе разонравился?!

— Да нет! — вытирала льющиеся слезы. — Нравится…просто…

— Что?

— Мам…расскажи мне об отце! — попросила. Вот и настал момент поговорить о нем. Админ просил не раскрывать всей правды, так что сдержу обещание, которое ему дала. Не расскажу о том, что он мог вернуться, но из-за ее поступка не сможет этого сделать. Хочу услышать о том, каким человеком он был, как нас любил…

— Дочь… — растерялась Карина Викторовна. — Почему ты вдруг о нем спрашиваешь?! Ты никогда не задавалась вопросом ни кто он, ни где он…

- Думаю, пришло время…расскажи, пожалуйста. Какой он?! И что с ним стало?!

Мама помялась еще немного, но потом вытащила из потайного карманчика сумки фотографию девять на пятнадцать. Так вот где она ее хранила!

На фото с закрытыми глазами стояла беременная мною мама и улыбающийся отец. Я сразу его узнала, хотя на фото он был намного моложе, чем в Игре. Он просто светился от счастья и слушал большущий мамин живот. Папа…мой админ!

— Мы были очень счастливы, дочка! Твой отец…он — самый необыкновенный мужчина, единственный в моей жизни! Он мог и пошутить и развеселить меня буквально с полуфразы! А иногда становился таким вредным и кислым на вид — словно я проглотила лимон! Его бубнеж был просто невозможен! Как у старого деда! Но…так он проявлял заботу! Говорю же: очень своеобразно, но…мне это безумно нравилось в нем. Что бы он ни сказал и как бы это не звучало из его уст — имел он в виду совсем другое. Нужно было не слушать его, а смотреть на поступки! Все его мысли, любовь и забота отражались в его глазах и действиях! Вот так! — замолчала мама, увязнув в воспоминаниях. — Он умер, когда спешил на твою выписку из роддома. Точнее, немного позже…через год…не вышел из комы… — дрогнул ее голос, сорвавшись.

Мы плакали с ней вместе. У нее за столько лет осталась память об отце и светлая грусть, а у меня — пока что выплескивалась боль от расставания и утраты.

Когда мы обе успокоились спустя долгое время, я спросила:

— Мам, прошло уже двадцать восемь лет…почему ты не вышла замуж второй раз?