– Вот именно. Я там была и… вдруг что-то услышала. Да я уверена, что она и не уходила! Хотя она говорит, что была в полиции, на встрече с прокурором, что ли. И пропуск мне показала, и все дела.
Саттон хмурится.
– А зачем ты вообще пошла к Кеннеди домой?
– Я слышал звук сейчас, – вмешиваюсь в разговор.
Саттон и Лидия смотрят на меня с удивлением, точно успели забыть о моем существовании. О том, что полминуты назад звали меня присоединиться, знакомились, предлагали пиво.
– Саттон, давай уйдем отсюда, – просит Лидия, дергая его за рукав.
Он перестает улыбаться, пожимает плечами.
– Ну хорошо.
Я начинаю думать, что не такой уж он и козлина. Но Саттон – раз – и обесценивает все.
– Видишь, дружище, девушка всегда должна получать что хочет! – говорит он мне с ухмылкой.
Все-таки козлина. Лидия тыкает в него локтем, когда он проходит мимо, и устремляется следом. А за ними – Марко. Они выходят на тропинку и валят из парка. И им даже не интересно, что я здесь делал посреди ночи. Но мне же и легче. Я жду, пока их голоса окончательно смолкнут. Сижу один в темноте, закрыв глаза, и чувствую, как воспоминанием бьется в ладони сигнал. Представляю окружность и себя в самом ее центре.
А затем пытаюсь услышать брата. Воспринять его послание, в чем бы оно ни заключалось. Вспоминаю, как он выглядел во время моего бреда, как двигались его губы, складываясь в слова: «Помогите нам. Прошу».
Через минуту вокруг устанавливается абсолютная тишина, каждый звук звучит лишь там, где ему положено. И вдруг я ощущаю… Здесь есть еще что-то. Кто-то. Открываю глаза.
17
Кеннеди
Голоса смолкают вдалеке, но я остаюсь на месте. Поначалу меня тянуло к этим троим, словно магнитом. Я почти видела тень прошлой себя, вечно идущей следом. Дыру, оставшуюся позади. Но чем дальше они уходили, тем меньше я ощущала потребность быть с ними.
И вот я в ловушке. Не хочу, чтобы парень на поляне меня заметил. Раз он знакомый Саттона, то вряд ли станет меня похищать. С другой стороны, мне не нужно, чтобы он рассказал Саттону о девчонке, которая преследовала их ночью. Элементарная логика – и они сразу меня вычислят.
Сжимаюсь в комок и наблюдаю за парнем из кустов. Он лег на стол и смотрит в небо через кроны деревьев. Мне кажется, я подглядываю за тем, за чем подглядывать не должна. Или наоборот, вижу то, что должна была увидеть. Ведь не только пустоте быть свидетелем всему? А сколько вещей происходит в темноте, когда мы совсем одни?
У парня в ногах стоит рюкзак. Кажется, что он спит, но глаза у него открыты, белки блестят в лунном свете. Интересно, что у него за история. Сбежал, прячется в парке ночью. Саттон назвал его Ноланом. И даже не удивился, что тот бродит здесь в полном одиночестве.
Укрытая кустами, я достаю телефон. Новое сообщение от
Пишу: «А ты знаешь кого-нибудь, кто поможет расшифровать сигнал? Мои надежды не оправдались».
Убираю телефон – надо уходить. Мне бы вряд ли понравилось, если бы за мной кто-то наблюдал, когда я решила побыть одна. Нечего мне здесь делать. Но парень вдруг подскакивает. Я цепенею – неужели он услышал меня? Замираю и пытаюсь слиться с пейзажем. Но он даже не смотрит в мою сторону. Он шарит рядом с собой, а в следующий миг телефон освещает его лицо.
Вот теперь я могу его рассмотреть, но специфический свет экрана искажает черты, превращая их в набор теней и углов. Будто он наполовину здесь, а наполовину – в другом мире. Темные волосы взлохмачены, и он быстро приглаживает их ладонью на одну сторону, подносит телефон к глазам и бегает пальцами по экрану. Затем кладет мобильный на стол и снова ложится. Может, у него здесь встреча? С девушкой, например? Или с другом. Или с наркодилером.
Я еще не спрятала телефон и вижу, что пришло новое уведомление о сообщении. «Никого не знаю. Но сегодня ночью поищу информацию». Смотрю на парня, растянувшегося на столе. Нет. Не может быть. Но…