Найди меня

Времени на раздумья Илья мне дал до утра понедельника. В моем распоряжении оставалось четыре дня из семи, и предстояло решить, воспользуюсь ли я ими до конца.

Всю ночь я вертелась, то вставая, чтобы побродить по квартире, то укладываясь обратно. Смотрела в окно, но звезды не дали ответ, даже маленькой подсказки я от них не дождалась. Пила чай с конфетами, но глюкоза не заставила мозг работать. Забылась тревожным сном только под утро, и сквозь туманную дымку мне привиделось, будто кто-то меня зовет. Настроение с утра было препаршивым. Голова болела от недосыпа, в зеркало смотреться не хотелось вовсе. И даже теплый омлет с овощами, привезенный внимательным Ильюхой на завтрак, не смог мне помочь. Я наливала себе третью чашку кофе за утро, когда раздался звонок в дверь.

– Сиди, я посмотрю, кого принесло, – на мой хмурый взгляд Краснов ответил: – Если это опять Самойлов, объясню доступным языком, что здесь ему не рады.

– Вы кто? – спустя несколько мгновений услышала я растерянный голос напарника.

– Прошу прощения, кажется, я ошибся, – ответил ему до боли знакомый, растерянный голос.

Я подскочила. Чашка с кофе опрокинулась, и темная горячая жидкость залила весь подол моего домашнего платья, ноги жгло, но я ничего не замечала. В несколько прыжков я преодолела расстояние от кухни до входной двери и, увидев, что слух меня не подвел, разом обессилев, привалилась к стене. Ноги дрожали, а сердце упало в желудок, да так там и осталось лежать тяжелым камнем.

– Миша? – прошептала я, не веря собственным глазам.

Илья шагнул в сторону, и бывший жених, наконец, увидел меня.

23

– Ира? – на его изменившемся до неузнаваемости лице расцвела неуверенная улыбка.

Я вглядывалась в бывшие такими родными черты и не узнавала человека, стоявшего сейчас передо мной. Дешевый спортивный костюм висел на исхудавшей, сгорбленной фигуре, отросшие волосы, судя по одинаковой длине, до этого были сбриты машинкой, запавшие глаза смотрели с детской непосредственностью и неподдельной радостью, а левая рука была скрючена в кисти и прижата к грудной клетке.

– Значит, я не ошибся! Ты действительно живешь здесь, – с облегчением произнес Миша и перевел растерянный взгляд с меня на Илью. – Я помешал?

Тот стоял, сложив руки на груди, и с неприязнью оглядывал Михаила. Я мимоходом ткнула Краснова под ребра и взяла, наконец, жениха за здоровую руку. Мурашки покрыли всю мою шею, когда я прикоснулась к ставшей чужой прохладной ладони.

– Что ты, нет, конечно, проходи, – пытаясь скрыть замешательство, потянула я Мишу в квартиру, но не рассчитала силу, и жених неловко дернулся. Он озирался так, словно видел окружающую обстановку впервые. Я нахмурилась и, старясь быть мягкой, поинтересовалась: – Все в порядке?

– Не знаю. Ничего не могу вспомнить, – признался Миша, еще раз осмотревшись, и остановил потеплевший взгляд на мне. – А ты не изменилась, даже волосы такие же, длинные и красивые, – он виновато улыбнулся.

Илья закашлялся, я полоснула его взглядом и обратилась к Мише:

– Ты голодный, есть хочешь?

– Нет, спасибо, я в электричке поел, у меня с собой было.

Мы прошли в комнату, жених с любопытством осматривал обстановку, которая за восемь месяцев ничуть не изменилась. Я прошипела Илье, чтобы тот вел себя прилично, когда Миша подошел к нашей с ним совместной фотографии, висевшей в рамке на стене, и стал ее рассматривать. Несмотря ни на что, я так ее и не убрала. Рука не поднялась – мне все казалось, что сделай я это, и Миша исчезнет навсегда. Глупость, конечно.

– Миша, где ты был все это время? – я подошла к нему сзади и осторожно тронула за плечо. – Почему ты ездишь на электричке?

Тот повернулся и просто ответил:

– Я загородом живу. Женщина, которая нашла меня, приютила, а выздоровев, я так и остался. Она вроде не против.

– Столько времени прошло… Почему ты не приехал раньше?

– Я не знал, куда ехать, – опять виновато улыбнулся он, и в его глазах я видела ничем не прикрытую откровенность нашкодившего ребенка лет пяти. – А сейчас вспомнил, память потихоньку начинает возвращаться. Но тебя я помнил всегда. Ты мне снилась. Такая красивая, в белом платье. Ты звала меня и просила не сдаваться. Благодаря тебе я знаю, что меня зовут Михаил, и что я на этом свете не один. Тамара, это та женщина, что меня нашла, говорила, что я в лихорадке постоянно звал какую-то Иру, – он говорил это так просто, так искренне, не прося ничего взамен. Одна его рука безвольно болталась, вторая же оставалась прижатой к телу.

Я почувствовала, как по моим щекам побежали слезы.

– Миша, ты знаешь, что с тобой произошло? – в растерянности я шагнула вбок и опустилась в стоявшее рядом кресло.