Найди меня

Карен обещала, что для меня все прояснится в ближайшее время. И похоже, так оно и вышло. Если коротко, то следующий триместр станет моим последним учебным сезоном в Кембридже. (До чего же приятно это писать!) Вместо учебы мне теперь светит перспектива поработать за рубежом – и вволю погоревать, благо времени для этого у меня будет предостаточно. Так что я посмотрю, как буду себя чувствовать, и поразмыслю о предложенной мне работе, университете, отце.

Карен разыскала меня после сеанса медитации; она сказала, что хочет побеседовать со мной. И отвела меня в маленькую комнатку рядом с кухней, выходящую в обнесенный оградой сад (наверное, очень пышный и ухоженный в прошлом). Карен закрыла тяжелую дубовую дверь и после того как мы обе сели, достала несколько листов бумаги, скрепленных вместе – Закон о неразглашении государственных тайн – и положила его на круглый стол между нами.

За окном закурлыкал лесной голубь. Отец любил птиц, даже иногда специально наблюдал за ними. «А ты знаешь, что говорит лесной голубь?» – спросил он меня как-то раз, лежа рядом со мной на покошенной задней лужайке. «Нет, скажи мне», – попросила я. «Мой пальчик кровоточит, Бетти. Мой пальчик кровоточит, Бетти».

– Не тревожься, – произнесла Карен, наблюдая за тем, как я перевожу взгляд с окна на символ короны. Она дотронулась до моего предплечья и на мгновение задержала на нем свою руку. – Перед тобой открывается очень необычная перспектива, – добавила она.

– Что за перспектива?

– Ты должна подписать это, и тогда мы сможем продолжить разговор.

– Вы серьезно? – Я развернула документ, чтобы не читать его вверх тормашками.

– Это свидетельство того, как высоко они тебя ценят.

– Кто они?

Карен ответила мне молчанием.

– Вы не можете мне этого сказать? – рассмеялась я в надежде на то, что улыбка растопит лицо Карен и она признается, что это была шутка, новый метод лечения – эдакая терапия шпионажем. Но Карен продолжала хранить молчание, а ее лицо оставалось непроницаемым. Перехватив ее взгляд, я притихла от его серьезности, снова опустила глаза на бумагу и прочитала первый параграф: