Найди меня

У него было доброе, по-детски толстощекое лицо, совсем не вяжущееся с его возрастом. Если бы не темный костюм, Саймона можно было бы ошибочно принять за детского затейника. Или за ветеринара. Короче, за человека, привыкшего быть терпеливым с маленькими детьми или щенками.

Я вела себя довольно дерзко – это моя обычная защитная реакция, когда я ощущаю прилив эмоций. Похоже, любой разговор об отце выводит меня из себя, особенно если кто-то поет ему дифирамбы. К тому же я еще злилась на то, что доктор Лэнс вызвал меня эсэмэской обратно в колледж из Сиджвик-Сайта как раз тогда, когда я наконец принялась за работу над своим эссе о Кольридже.

– Принято решение воздать вашему отцу должное, наградив его посмертно орденом Святого Михаила и Святого Георгия, – произнес Саймон, вращая свой бокал и рассматривая «слезки», остававшиеся на его стенках при стекании хереса.

– Звучит впечатляюще! – отреагировала я. Орден Святого Михаила и Святого Георгия точно бы понравился отцу.

– Ему присвоено звание Рыцаря-командора.

– Уверена, отец был бы очень горд. Доволен как слон.

Я подобрала не совсем верные слова – сказался херес. Но я не была готова ко всем этим разговорам о рыцарях и командорах. Саймон оценил мой юмор мимолетной улыбкой.

– Готовы ли вы удостоиться этой чести от имени вашего отца? На следующей неделе? – спросил он.

– Где именно?

– В соборе Св. Павла. В частной часовне. Будет небольшая служба.

– Похоже, он значил больше, чем делал вид, – сказала я.

Я всегда понимала, что в разговорах о работе отец не был со мной до конца откровенным; но мы с ним придерживались молчаливого соглашения о том, что я не буду задавать слишком много вопросов, а он не будет углубляться в детали.

Не думаю, что отец был шпионом – он частенько отпускал пренебрежительные шутки о «секретных агентах» в представительстве высокого комиссара в Исламабаде. Но я всегда считала его работу важной, и если он не хотел посвящать меня во все тонкости того, чем занимался, значит, на то были веские причины. Наверняка я знаю только одно: его работа заносила нас в самые невероятные части света: Индию, Пакистан, Китай, Гонконг.

– Ваш отец сделал много хорошего для молодежи, – сказал доктор Лэнс, взглядом ища у Саймона подтверждения своих слов. Или одобрения? – Он спас множество жизней.

– Правда? – искренне удивилась я. – Отец никогда не упоминал о том, что имел дело с молодежью. Хотя как-то раз он признался мне, что хотел бы работать учителем.