Найди это (ЛП)

— Не могу. — Я ненавидела эту дрожь в своем голосе и слабость, которая в нем звучала, но мое тело будто было одурманено и у меня больше не было контроля над собой.

Паника медленно распускалась, как цветок. Я заставила себя держать глаза открытыми и сфокусироваться. Я знала, что увижу, если закрою их.

Хант сел на край кровати рядом со мной.

— Обхвати руками мою шею и попробуй так приподняться.

Я медленно попыталась вытащить руки из — под покрывала. Он убедился, что оно осталось на месте, прежде чем приподнял меня и помог моим рукам обхватить его за шею.

— Просто держись.

Он просунул руки под большую футболку, и я почувствовала, как он потянул ткань моего купальника, но он не развязался. Только сместился.

— Черт. Эта часть сцепилась с другой. Держись.

Он скользнул рукой под другую полоску и потянул ее, чтобы высвободить предыдущую. Мои руки болели, поэтому я сильнее вцепилась пальцами в заднюю часть его шеи. Он втянул воздух и его руки застопорились на моей спине.

— Хант?

Я увидела, как подпрыгнул его кадык, когда он сглотнул.

— Да?

Кончики его пальцев скользнули по нижней части моей спины, таща за собой ткань. Я убрала одну руку с его шеи на подбородок и сказала.

— Скажи мне свое другое имя. То, которым тебя не называют.

Его глаза исследовали мое лицо, перебегая от губ к глазам.

— Завтра ты его не вспомнишь, милая.

— Но это не значит, что я не хочу знать, милый.

Он улыбнулся, но улыбка практически быстро исчезла. Он закончил с одной полоской и его рука, которая держала другую полоску, прижалась к моей голой коже. Его длинные пальцы прошлись по всему пространству моей спины, и казалось, что в комнате повысилась температура.

— Джексон. Меня зовут Джексон Хант.

Я улыбнулась, и он слегка улыбнулся мне в ответ.

— Ну что, Джексон Хант. Перестань быть слюнтяем и просто сними с меня одежду.

Он усмехнулся, тихо и хрипло, и эта усмешка переросла в полноценный, лающий смех.

— Ты нечто, ты это знаешь?

— Как ты и сказал, завтра я это не вспомню. Давай просто покончим с этим.

Он застонал и провел ногтями по щетине на подбородке. Он что-то тихонько пробормотал, что звучало как "Но я вспомню".

Изнеможенная, холодная и уставшая ждать, я опустилась на подушку, его рука переместилась со спины к моему боку, когда я двинулась. Я сделала все зависящее, чтобы сдвинуть вниз одеяло. Футболка задралась до грудной клетки.

Он дернулся, отворачиваясь.

— Господи, Келси.

Холодный воздух окутал меня снизу до талии, от чего моя кожа сжалась.

— Ничего особенного.

— Есть чего. Я не могу воспользоваться тобой в таком состоянии. Не тогда, когда ты недостаточно трезва, чтобы принимать решения на светлую голову.

Я застонала.

— Ты не пользуешься мной. Это мы уже проходили. В этом нет ничего.

Он резко повернулся ко мне.

— Что ты сказала?

Я настолько сейчас устала, что могла чувствовать, как слезы начали собираться в глазах.

Вот, что это было. Изнеможение.

— Ничего.

— Келси...

— Неважно. Просто помоги мне. Пожалуйста? Пожалуйста.

Я ненавидела отчаяние в своем голосе, но мне надо было закончить начатое и прекратить думать.

Тяжело вздохнув и несколько секунд вглядываясь в потолок, он стянул вниз покрывало и начал развязывать другой узел. Когда он начал распутывать купальник, его глаза смотрели на мое лицо.

Он наклонялся, пока нас не разделяло только полдюжины дюймов. Его лицо застыло над моим, и медленный жар выкрал оставшуюся часть тумана из моей головы. Он просунул руку под мою спину и приподнял меня. Я сглотнула, и он вытянул из-под меня ткань. Он потянул достаточно сильно, чтобы купальник соскользнул с моих плеч до локтей.

Я немного больше изогнула спину, и мой живот коснулся его груди. Он издал тихий звук и закрыл глаза. Этот звук впитался в мою кожу и мышцы и разместился глубоко в костях.

Он быстро закончил развязывать ткань и откинул купальник. Я услышала мокрый шлепок об пол и, хотя Хант не прикасался ко мне, одна из его рук все еще находилась под футболкой, а вторая прижималась к матрасу в дюйме от моей голой кожи.

Он открыл глаза, и расстояние между нами потрескивало от энергии. Его глаза опустились на мои губы, а дыхание обдувало мой рот.

Я захныкала, и он выругался.

— Джексон.

Я закрыла глаза и приподняла подбородок. Мои мышцы напряглись от ожидания. Его запястье коснулось моих ребер и губы опустились к моим.

Это больше походило на опьянение наркотиком, чем все остальное.

В последнюю секунду он уклонился и поцеловал меня в щеку. Его губы остались на щеке, а щетина приятно щекотала кожу, когда он сказал:

— Я не могу. Не так. Если я и пересеку эту черту, то чертовски буду уверен, что ты это вспомнишь.

— Если я этого хочу, это не значит "пересечь черту".

Я вцепилась в него так крепко, насколько могла в своем нынешнем состоянии.

— Я тоже тебя хочу. Но ты понятия не имеешь, сколько черт я пересек бы, даже если бы ты была трезва.

— Что это значит?

— Это значит, что я подготовлю тебя ко сну, а затем пожелаю тебе спокойной ночи.

— Тогда подготовь меня ко сну.