Найди, если сможешь

- Да, но прежде чем сдать его полиции, все равно нужно завернуть в больницу.

- Это мне нужно в больницу. У меня во рту, между прочим, открытая рана, а этот обойдется! - возмущённо огрызается Сэм, сплевывает слюну в траву, показывает потерпевшему кулак, заставляя того оставаться в прежнем положении.

- А по тебе и не скажешь, - я удивлённо рассматриваю лицо Сэма. - Думала, вы ничего не успели.

- Угу, не успели. Сижу я, значит, в кресле с щипцами во рту, и тут ваш вопль, Юлия Николаевна. Ну стоматолог тоже быстро сориентировался и ускорился. Ему не привыкать. Это только вы тут непуганая.

Я вздрагиваю из-за удара, который Сэм неожиданно наносит в плечо дернувшемуся было борову.

- Хочешь жить, лежи смирно! - предупреждает он по-испански.

- Тебе, Вострикова, этот совет тоже не помешал бы, - подходит к нам раздраженный до предела Андрей. - Тебе вообще не следовало сюда приезжать! - грубо добавляет он.

И когда я, недолго думая, собираюсь ответить ему в том же духе, на дороге появляется черный внедорожник, который через несколько секунд равняется с нами.

Мгновенное торможение.

Открывшаяся дверь.

Два крепких парня вальяжно вываливаются наружу. Но Андрей с Сэмом не проявляют ни малейшего беспокойства, словно на сто процентов уверены, чего ожидать от гостей.

Парни подхватывают потерпевшего с земли и резво заталкивают в машину и, не проронив ни слова, уезжают.

- Что происходит?! Кто они?! - в истерике взвизгиваю я.

- Коллеги болванов, которые решили тебя похитить, - сообщает мне Андрей.

- И?! - я просто не верю происходящему.

- Что "и"?

- Почему вы позволили им его забрать?

- Попробуй догадаться.

Но мне уже не нужно этого делать, потому что на смену уехавшей машины, подъезжает следующая.

Ошибиться здесь невозможно… Это машина Марата.

И то, каким взглядом награждает меня командир, обещает мне настоящий пиздец...

- Я быстро сбегаю за фруктовым льдом? - ни с того ни с сего заявляю я и получаю в ответ три испепеляющих взгляда.

Марат не отвечает. Он выдерживает приличную паузу. Я уже прекрасно изучила все его способы воздействия на подчинённых. Все эти взгляды, движения, модуляции голоса. Но это знание, к сожалению, не избавляет меня от естественной реакции. Да, мне дискомфортно, стыдно и даже немного страшно.

- Соберете всех наших и прямиком в лагерь. Начнут возмущаться, - Марат переводит взгляд на Андрея, - скажешь, что я приеду за ними сам.

Вот ведь дерьмо!

До меня только сейчас доходит, что из-за этого инцидента, выходной похерен у всех. И если Сэм с Андреем изначально были подвязаны на меня, то Михаил, Насим и Костя уже точно ушли в отрыв выходного дня.

Они мне этого не простят.

- Марат, - я придаю голосу максимальный оттенок покорности и уважения, на который только способна, - может быть не стоит дергать парней? Ведь всё обошлось. Если они даже забрали своего подельника, все разрешилось полюбовно, да?

Я мило улыбаюсь и даже пытаюсь похлопать ресницами. Ну ведь у Энджи же получается! У той же Ви!

А у меня опять провал!

- Полюбовно?.. - глаза Марата сужаются, затем закрываются, грудная клетка вздымается, и он рявкает так, что у нас троих закладывает уши: - Быстро в машину!

Нет, я не самоубийца, чтобы мельтешить перед глазами у разъяренного быка, поэтому, сочувственно кивнув парням, забираюсь на заднее сиденье и замолкаю.

Таким агрессивным командира я ещё не видела. А видела я его разным. Стычек и недопониманий у нас было достаточно особенно в первый месяц, и вот когда мы все более-менее притерлись…

Марат бросает ещё несколько жёстких наставлений парням, возвращается и срывает машину в противоположную от лагеря сторону.

Куда?.. Он же сказал им немедленно возвращаться. А я?..

- Вострикова, ты бы так на улице вертела головой. Больше пользы бы было, - с изрядной долей презрения комментирует мою нервозность командир.

Плотно сжимаю губы, чтобы промолчать, но взгляд Марата не просто провоцирует, он откровенно бросает вызов.

- На улице все случилось спонтанно. А сейчас у меня есть повод волноваться.

- Это какой?

- Отряд собирается в лагере, но мы туда не едем. Тогда куда?

- То есть, - командир хмурит брови, а его рука на руле напрягается так, что мне становятся видны вздувшиеся под кожей вены, - болтовня с незнакомыми мужиками на улице, несмотря на запрет, тебя не беспокоила. Но мои действия ты рассматриваешь как угрозу?

- Не передёргивайте! - начинаю злиться я. - Я говорила с одним человеком, и он не был незнакомцем. Он был тем, с кем ВЫ отпустили меня в прошлый раз!

- Вострикова, у тебя язык без костей. Ты сама сейчас представляешь, в чем меня обвиняешь?

- При чем тут вы?! Я о том, что перенесла доверие с вас на него.

- А четвертый пункт правил ты зубрила для кого?!

Для кого, для кого?! Хрен его знает! Потому что он черным по белому сообщал, что членам отряда запрещено общаться с местными один на один.

Нарушали ли они этот пункт? Да.

Но отдача, конечно же, прилетела только мне.

- Я не отрицаю свою вину. Но это могло произойти с каждым из нас, - я судорожно облизываю пересохшие от волнения губы.