Найдется все (СИ)

Летняя жара средней полосы России, даже в сентябре покидающая ее с неохотой, не шла ни в какое сравнение с пеклом, царившим здесь, в сердце Африки. Попришкин мгновенно вспотел и первые несколько секунд, как вышел на трап, судорожно пытался вздохнуть, открывая и закрывая рот, словно рыба. Легкие упорно не желали принимать местный горячий воздух. А сердце отчаянно билось.

Впору было пожалеть хотя бы о своем пристрастии к темным тонам в одежде. Рубаха и джинсы, например, которые Валере позволили надеть в ночь ареста, прежде чем вывести из квартиры, и которые до сих пор были на нем, цвет имели темно-синий.

— Сняли бы вы рубашку… для начала, уважаемый клиент, — не то с сочувствием, не то с насмешкой обратился к Попришкину Илья Минин. Сам-то он оделся более подобающе для местного климата. Холщовые штаны и такая же рубашка с короткими рукавами — оба цвета хоть не белого, но светло-бежевого. А на голове пробковый шлем в незабвенном стиле «белая господина». Из-за этого, последнего Валера немного беспокоился за сотрудника фонда Стофеля. Чего доброго, вызовет у местного населения нежелательные ассоциации.

Но Минин, похоже, дело свое знал крепко. Представлял себе, чего стоит ждать от аборигенов, а чего точно нет.

Что до Попришкина, то рубаху свою он хоть и расстегнул, следуя доброму совету, но снимать не решился. Постеснялся. Все-таки телосложением на Шварценеггера отнюдь не походил. Да и бледноват был. Загар-то, оставшийся со времен последнего отпуска, давно успел сойти.

— Да полноте, — это окликнула Валеру Илона Макси, обходя его и спускаясь по маленькому трапу, — это же Африка, детка. Здесь стесняться во-первых, не в традициях, а во-вторых, некого. Местные, чай, тоже не Тарзаны и не Тайсоны.

Неужели мысли его угадала, удивился Попришкин. Хотя удивляться было нечему: поведением своим он выдал себя с головой.

На самой Макси, к слову сказать, была холщовая рубашка — такая же, как у Ильи Минина. Но вот вместо штанов шорты. Хоть и не сказать, что короткие, ну так и ногами ее природа явно не обидела. Валера Попришкин просто-таки рефлекторно покосился на эти ноги, в ответ услышав от их хозяйки пренебрежительное хмыканье.

Шлем Илоне Макси заменило что-то вроде белого полотенца, обмотанного вокруг верхней части головы так, чтобы полностью скрывать волосы. Про себя Валера еще предположил, что с рыжим цветом волос у зизов тоже может быть связана какая-нибудь легенда. Какое-нибудь суеверие или предрассудок.

Когда Попришкин снял-таки рубашку и привязал рукавами у пояса, это и впрямь ему помогло. Дышать стало легче… правда, вскоре еще возникло желание избавиться от джинсов. Ну или хотя бы расстегнуть их. Но Валера пока не поддавался. Предпочел отвлечь себя чем-нибудь. И для начала хотя бы осмотреться.

Вертолет приземлился посреди саваны, рядом с небольшой пальмовой рощей. С одной стороны темно-зеленой полосой маячили джунгли. А впереди, за небольшой речкой, виднелась… виднелся… На высокое звание города оно не тянуло, но и для деревни было явно великовато. На ум Попришкину еще пришло слово «райцентр». Огромное скопище хижин, лачуг, хибарок, построенных до того тесно, что казалось, они налезают одна на другую.

Над селением зизов поднимались белые столбы дыма от костров.

Сразу за висячим мостом, пересекавшим речку, навстречу трем чужакам выскочила целая стая детишек. Разного роста и возраста. Одни без одежды вовсе, другие в чем-то вроде маленьких набедренных повязок, третьи в почти нормальной одежде… вернее, надевши лишь отдельные ее предметы вроде коротеньких штанишек. Общей у этого сборища мелюзги была только худоба — правда, не столь жуткая, как порой показывают в репортажах о последствиях голода. Ну и слова, которыми они встречали гостей.

«Кула! Кула!» — вопил тонкоголосый хор. Как успел узнать Валера Попришкин, «кула» на местном наречии означало «еда» или «есть». Еще в отчаянных просительных воплях маленьких зизов звучало слово, не нуждающееся в переводе: «Долла! Долла!»

«Нзури увиндаджи», робко произнесенное Попришкиным, чернокожую детвору не впечатлило. Не факт, что они это приветствие хотя бы услышали за собственными криками. Зато проняло другое. Как по волшебству рядом с Валерой и двумя сотрудниками фонда Стофеля появились двое из команды «солдат будущего», вызволявшей Попришкина из лап ОМОНа. «Солдаты будущего» вскинули свои не то винтовки, не то автоматы причудливо-фантастического вида. И чернокожая детвора мигом бросилась врассыпную. Очевидно, страх перед вооруженным человеком здесь прививали на генетическом уровне.

Мгновение — и путь в селение был свободен.

— Как-то здесь… прилично что ли, — обратился к спутникам Попришкин, поворачиваясь то туда, то сюда и поглядывая по сторонам.