Нагибатор Сухоруков

Атотола был молодец, он старательно перенимал новое. Только для того, чтобы перевооружить целых пять сотен воинов нужны значительные финансы. И производственная база нужна. И владение технологиями. Ничего этого у князя не было. Поэтому щиты вышли громоздкими, неудобными. Да и тех было меньше сотни. Когда в спину начали лупить дротики, закрыться оказалось уже нечем. Щиты начали перетаскивать в тыл, но из центра по отряду Пеликана ударили лучники. Закрыться отовсюду не получалось. «Фаланга» смущенно втянулась обратно на холм, под улюлюканье золотых. Улюлюканье обидное (тем более, воинов Глыбы было втрое меньше), а дисциплина у толимеков слабая. И вот щитоносцы кинулись на нового врага! Разумеется, догнать легких на ногу золотых не вышло, и пеликаньи воины отступили назад. Золотые тоже вернулись назад, выказывая свое полное презрение. Атотола отобрал воинов полегче — добрых две сотни — и бросил в атаку их. Но к месту действия уже подтянулись ребята Муравья, а для лучников воин без щита — просто дар богов. С новыми потерями толимеки вернулись по защиту щитов.

А в этом время на левом холме началась резкая пандемия паники. Союзники вообще ничего не могли противопоставить строю черных. Их кололи копьями и планомерно выдавливали с выгодной (казалось бы) позиции. А треклятый Атотола, втянувший их в эту авантюру, почему-то не спешил на помощь. Держались враги недолго. Первые беглецы появились почти сразу, а, когда над холмом уже явственно запахло толимекской кровью — толпа схлынула и рванула в леса, на север. Оставив две двадцатки своих и всех прикомандированных к нему золотых для пленений врагов, перевязки своих, сбора трофеев и удержания холма, Черный Хвост развернул строй на юг и двинулся добивать Атотолу.

Князь-пеликан прекрасно всё видел: со своими пятью сотнями он оставался теперь один на один против пяти сотен четлан. То есть, расклад совершенно невыгодный. И толимеки начали отступать. Криво-косо, но отряд достаточно организованно пополз на запад (не то, что его союзники). Кажется, внутри их аморфной «коробки» даже раненых несли. Мои люди быстро заняли освобожденный холм, белые навесом выпустили по врагам последние стрелы…

И всё.

Конечно, очень хотелось догнать и добить прыткого князя, доставившего мне столько проблем. Но толимеки уже дошли до леса, а солнце как раз начало щекотать пузико верхушками деревьев на западе. Ломиться в густой лес в сумерках — это растерять всё наше боевое преимущество. В такой ситуации Атотола еще может показать, кто в доме хозяин.

Да и вообще: боезапас на исходе, помочь раненым нужно. А виктория и так одержана убедительная. Раскатали почти тысячу врагов, перебили не меньше трети, остальных рассеяли.

Войско расположилось на правом холме. Я только отослал половину лучников и золотых в пустую деревеньку, где оставались все наши носильщики всего с двумя двадцатками гарнизона. Конечно, толимеки отступили в другую сторону, но лучше не рисковать. Лагерь расцвел двумя десятками больших костров. У самого центрального разместился мой штаб: похавать да планы обсудить. На первое блюдо были запланированы пытки.

Золотые постарались. В войске союзников они захватили целых три пленника, увешанных «регалиями». И один из них оказался самим «генералом» — командиром дружины князя Такоциана. Престарелый Такоциан уже бессчетное количество лет правил княжеством Уекахуа, которое расположено в самом центре Толимеки (к северу от мест, на которых мы расселись ужинать). Владение это было обширное, чрезвычайно плодородное. Если в Хетци-Цинтле было много золота, в Куалакане — хлопка, а Приморье богато солью, то Уекахуа являлось главной житницей какао! В общем, не стоит говорить, что старый болван сделал мне подарок, поддавшись на уговоры Атотолы. Теперь у меня был повод для выяснения отношений — повод вот такой ширины, вот такой вышины!

Мы усадили уважаемого пленного «генерал» в общий круг с моими командирами, угостили чашей бодрящего пива. Всё чин-чинарём: великие общаются с великими.

— Достопочтенный Коллиль, — начал я. — Как же так вышло? Мы чтили власть и границы великого княжества Уекахуа, никак на него не посягали, но ваши воины сами подняли на нас свое оружие.

Коллиль сидел, гордо выпрямив спину. Он долго молчал, потому что быстро говорят только ничтожные. Наконец, решив, что пауза вышла вполне достойной, склонил голову и приступил:

— Мне прискорбно признавать это, четланский владыка. Предки с грустью смотрят на своих правнуков из-за их деяний. Но даже они не в силах всё исправить. Мой долг и мои клятвы обязывают меня исполнять волю законного правителя — князя Такоциана. Не хочу наговаривать на него, но спина князя всё хуже переносит тяжесть власти. Атотола своим змеиным языком проник в самый его разум, отравил речами… даже запугал. И в итоге мне пришлось исполнять повеление своего владыки и вести моих воинов против четлан…