Нагибатор-4. Собиратель душ

Информации для анализа было минимум, поэтому я проверил онлайн статус всех своих адресатов… И почему-то не удивился, увидев там Жлоба, Занозу, Элеонору, но не увидев Вики. У нее должны быть занятия, а вот первые трое теперь могут рубиться чуть ли не сутками. Что, наверное, и делают.

Сидя в одиночестве на природе, я подумал о том, где же я ошибся?

Я что, хотел чего-то необычного. Чего-то запредельного? Ведь нет же?!

Все, что мне хотелось — любить и быть любимым, дружить, заниматься тем, что мне нравится. Быть частью чего-то большего — состоять в клане, помогать другим, быть полезным. Я ведь даже учился хорошо для того, чтобы мне не мешали!!! И чего я добился за какие-то полгода?

Лучший друг кинул. Девушка, которую я любил, предала, причем не один раз. Старый клан объявил меня предателем. Ну, эти хотя бы все справились при моем минимальном участии…

Новые друзья — в тюрьме. Новые соклане — разбиты, рассеяны. Причем к их положению я приложил посильное участие, ведь "ответка" пришла именно за мои проекты. Новое место учебы и новое место работы подкинуло таких проблем, что я… Я чувствовал себя способным убить кого-нибудь. Просто за то, что он пытается помешать моим планам. И убью, да. Если будет так уж необходимо.

Ну, слава Богу, хотя бы с девушкой пока все в порядке. Уже достижение.

О себе лучше не вспоминать, а то так можно и разбежавшись, прыгнуть со скалы.

Я оскалился и поймал зубами хвост, так вовремя выплывший в поле зрения.

Не дождутся!

Выплюнув бронированный набалдашник на конце хвоста, так некстати попавший на зуб (кстати, появился не так давно, все благодаря тренировкам с Занозой), я зло уставился на список контактов.

Самым устойчивым чувством у меня было желание послать все к черту и пропасть на пару-тройку недель, но не сейчас! Все это добро разгрести не получится ни у соклан, ни у Соколова, ни у Занозы. Ни у меня, если я буду действовать один.

Итак, Аксенова. Выслушаем ее, раз она просила обратиться к ней первой.

"Вероника, я тут! Где ты, готов встретиться!"

"Наконец-то!!! Ты где был?! Мы тебя второй день ищем!"

"Я только сейчас зашел!"

"Мммм… Ну, ладно, допустим… Тебя ввели тебя в управляемые сновидения одновременно со мной, но я уже два дня тут всякой херней маюсь".

"Не знаю, я вошел сразу, как увидел "ВХОД".

"Хорошо, давай, на нашем месте?"

"Ок. Сейчас буду".

Я телепортировался к столице и через пятнадцать минут был на нашей полянке.

Заноза нарезала по ней круги вокруг палатки, и зло посматривала по сторонам.

— О! — она пристально осмотрел меня. — Действительно что ли только появился?!

— Нет, блять, смотался в Картос и вернулся без плюшек.

— Шутник, это я помню… — она испытующе посмотрела на меня. — Ладно, не дергайся, я думаю, это все твой ПРОЦ. Он и с Соколовым заглючил. То ли он поврежден, то ли с ним что-то не то…

— Ты кота за яйца не тяни, рассказывай, что там приключилось, и почему мы с тобой тут кукуем. Все плохо?

Заноза кивнула:

— Если коротко — то да, — она пригласила меня в палатку. Мы уселись на походных стульях друг напротив друга. — Как я уже написала, в реале не получается приступить к работе с твоими ранами, ты в коконе, мы просто наблюдаем за твоим состоянием. ПРОЦ не дает начинать реабилитацию после полученных ран, нейтрализуя наши усилия.

— Вот как? Со мной все так плохо? Я дал достаточно четкие инструкции — разбудить меня, если вокруг будут друзья.

— Возможно, проблема в том, что после того, как ты дал команду ввести себя в кому, Ремизов приказал извлечь ПРОЦ из тебя, и… тебя очень сильно покромсали. Мне повезло, что я успела до того, как он повредил жизненно важные органы, но ты прошел по самому краю. И то, что после оказания первой помощи мне пришлось тебя оставить, тоже ничего хорошего не принесло.

— Что говорит Милорадова?

— Она уже ничего не скажет.

— Почему? — удивился я, и Аксенова посмотрела на меня строгим взглядом, от которого меня передернуло. — Черт… Они ее?.. Бляяяя…

— А что такое?

— Да так, просто… — я прикусил хвост, тут же выплюнул и вскочил. — Черт… Я… вот же она, буквально вчера живая была! Черт! Как?

— Ее охраняли спецназовцы, они оказали сопротивление, их подорвали гранатой, когда они забаррикадировались в помещении. Доктор не выжила.

— То есть свои же?

— Мы и так потеряли троих ранеными, пока их брали.

— Потрясающе, — выдавил я. То, что девушка, с которой я недавно… нет, лучше об это не думать.

— Ну, извини!

— Кто-то еще?

— Смотря про кого ты хочешь услышать. Могу скинуть список пострадавших. Двести сорок шесть человек.

— Не надо. Что с инструктором по стрельбе?

— Живой, — она улыбнулась. — Сразу сдался, его закрыли в камеру. Даже выспался, пока мы воевали. Когда ему показали, что осталось от бункера, он… немножко удивился.

— Ну, хоть кому-то повезло. Что с тобой, Жлобом и Олли?

— Мы со Жлобом — в чуть лучшем состоянии, чем ты. Меня расстреляли, пока я брала Ремизова и защищала его. Восемь попаданий, ни одна машина столько не выдержит. В конце боя отказали даже сервоприводы левой руки, хотя на них управляющие схемы были продублированы четыре раза.