Нагаш бессмертный

Ушоран видел, как прямо перед ним три скелета сбили с ног человека. Воин с криком рухнул на землю, яростно отбиваясь мечом, и рассек несколько ребер упавшего рядом трупа. Скелет этого не заметил – его костлявые пальцы впились в горло воина. Кровь из артерии брызнула в воздух. Второй труп забрал меч из рук умирающего, и троица отправилась искать следующую жертву.

Орда мертвых заполонила лагерь врага безмолвным, неуклюжим потоком. Враг в страхе бежал от них. Те, что не желали отступать и пытались отбиваться, оказывались снесены с ног. Повсюду горели палатки, озаряя ноле битвы багряным светом. Справа от Ушорана сверкнул сноп искр – скелет угодил в костер, но продолжал идти, не обращая внимания на свои пылающие ноги и туловище.

Упырь запрокинул голову назад и завыл, будто один из голодных духов пустошей. Он жаждал горячей крови. Впереди стояла следующая линия палаток. Несколько скелетов уже добежали до нее и пытались пробиться внутрь. Еще дальше Ушоран услышал вызывающий рев: разетрийцы наконец-то решили оказать сопротивление. Со злобным оскалом бессмертный обогнал медлительных скелетов, пронесся между палатками и оказался на открытой местности.

Владыка Масок издал возглас удивления. В двадцати ярдах от ближайших палаток стояла длинная, немного неровная линия баррикад, построенная из высоких плетеных корзин, наполненных землей и камнями.

Тысячи разетрийцев выстроились позади баррикады, наконечники их копий сверкали во тьме.

Такое зрелище повергло бы в ужас даже самое отважное сердце. Но не мертвых; увидев вражескую линию, скелеты не дрогнули. Они наступали, заполняя открытое пространство перед баррикадами. Люди выбрасывали вперед свои копья, но не могли даже замедлить мертвецов. Бесстрашные и безумные скелеты цеплялись когтями за наполненные землей корзины, лезли на них и тянули руки к воинам по ту сторону. Люди били трупы копьями или железными краями щитов. Размозженные конечности и сломанные черепа летели назад на надвигающуюся волну, которая ни на секунду не останавливалась.

Некоторое время вражеская линия сдерживала натиск, рассекая на части трупы, которые лезли на баррикады. С голодным рычанием Ушоран побежал вперед. Взывая к силе, текущей в его венах, он прыгнул, будто кошка, сквозь груду скелетов, приземлившись по другую сторону баррикад. Двое человек с криком пали; копье вонзилось в его бедро, но сломалось на две части. Ушоран не почувствовал ничего, кроме дикой, кровожадной радости. Одним движением руки он вырвал внутренности противника и подбросил его тело высоко в воздух. Следующим ударом сокрушил шлем другого воина и размозжил его череп.

Вокруг себя Ушоран слышал вопли, крики и проклятия. Враг наступал со всех сторон, вонзая в него копья. С безумным смехом бессмертный разметал нападавших. Под его когтями их броня и кожа рвались, как ткань. Запах крови щекотал его ноздри.

С ревом голодного льва бессмертный погружался глубже в толпу противников, сея ужас и смерть на своем пути.

С яростным: криком бородатый варвар набросился на Анхата. Он обладал внушительным телосложением, как и все люди с Дальнего Севера, с широкими плечами и сильными руками, облаченный в тяжелую кожаную тунику, а для защиты ему служил деревянный щит, размером с колесо повозки. Северянин размахнулся устрашающим топором с одним лезвием, метя в голову бессмертного.

Но для Анхата он двигался слишком медленно, будто пробирался через мокрый песок. Во время удара бессмертный рванулся вперед, описав своим клинком широкую дугу. Его меч метнулся вверх, отрезая толстое предплечье варвара, а потом снова вниз, пронзая бедро северянина. Воин согнулся, а его отважный крик превратился в предсмертный вопль.

Варвары бросались на своих врагов без какого-либо порядка и дисциплины. Они выскакивали из темноты лагеря в потрепанных одеждах и тут же оказывались в гуще боя. Многих воинов пронзало копьями при столкновении, но боль от ранений только заставляла их биться яростнее. Мужчины падали с криками, пытаясь остановить кровь, льющуюся из их ран. Другие усиливали натиск, заполняя бреши в рядах и продолжая продвигаться вперед.

Еще один огромный воин бросился на Анхата, широко раскрытыми глазами злобно глядя поверх щита. Бессмертный высокомерно посмотрел варвару прямо в глаза и оскалил клыки; северянин внезапно остановился с криком ужаса.

Анхат срубил его голову одним быстрым ударом. Еще больше воинов набросились на царских стражей справа от бессмертного; люди рычали и выкрикивали ругательства, пытаясь поразить их своими копьями.

– Вперед! – кричал Анхат, и его голос смешивался со всеобщим шумом.

Трубы надрывались со всех сторон поля битвы, призывая людей идти в атаку. Бессмертный подрезал ноги бегущему варвару, а потом проткнул горло его сородичу, который сражался со стражниками справа. Он потерял счет врагам, которых убил с начала битвы. Двадцать? Тридцать? Все они слились в одном вихре криков и пролитой крови. Какая-то часть Анхата хотела покинуть неповоротливые отряды позади и утолить свой голод по-настоящему. Какую же бойню он сможет учинить!