Наездник (СИ)

  - Это еще что, а если на хорошее направление устроишься, так и вовсе... - мальчишка посмотрел на собеседника мечтательным взглядом, который редко можно увидеть в столь незамутненной чистоте, и продолжил, - за границу поехать можно. Там товару. Не перевозить. Туда только партийных берут.

  - Сам тоже на... дорогу собираешься?

  - Конечно. Вот отец зацепится, всех за собой перетащит. - Не заметив легкого намека, с жаром продолжил юный мечтатель.

  - "Помогла" значит вам Ирина Емельяновна. - Усмехнулся Паша. - Кем, кстати, она сейчас работает?

  - Вы с какой целью интересуетесь? Заподозрил неладное бдительный отрок.

  - Так я только с вокзала. Привет привез от ее племянницы. Вот письмецо. - Павлик помахал денежным знаком. - Тоже хочу у нее проситься на железную дорогу. В вагон-ресторан.

  - Вот это дело. Благодарим покорно, - Женя уважительно посмотрел на собеседника. С блаженством ощупывая красненькую денюжку, тимуровец без стеснения начал трясти грязным бельем.

  Мало кто задумывается, что его самые незатейливые слова и поступки остаются в памяти безликих теней, на которые вовсе не обращаешь внимания. Особенно опасно иметь под боком такого вот народного контролера. Ни один шаг не останется незамеченным. По самым малозначащим деталям они безошибочно воссоздают мысли и чаяния своих соседей. Даже за внешней вальяжностью и показным благородством знатоки способны углядеть частичку потаенного. Буквально в нескольких словах Женя набросал портрет обидчицы. Теперь ее фигура, до того скрывавшаяся в тумане таинственности была безжалостно выведена под свет софитов.

  Ирина принадлежала к отважным и смелым дочерям своего народа. Жизненная сила в "ней" била через край, и что самое главное приводила к успеху в борьбе с непростыми жизненными коллизиями... Ее лицо имело слегка розоватый оттенок так свойственный блондинам из-за прозрачности кожных покровов. Голубые глаза на несколько угловатом лице казались необычайно большими, особенно из-за не слишком развитого подбородка. Заостренный носик выдавал природную хитрость и бытовую смекалку. Она относилась к неистребимому сословию торговых работников и готова была принести себя в жертву ради "золотого тельца". Мнила она себя весьма хваткой особой которой хватает ума почуять и выгоду, и опасность.

  Так вот за этим, прямо скажем неприятным фасадом, как и у всякого кровопийцы, было полно скелетов в шкафу. Гигантская трагедия разрушила всю ее жизнь. Перед лицом этой беды она осталась одинока, бессильна и беззащитна. От безысходности ей хотелось выть тоскливыми зимними вечерами. В какие-то дни становилось особенно тошно, и она делалась похожей на привидение с наполненными слезами злыми глазами. Целый табун представителей сильной половины человечества всхрапывая и брыкаясь промчался по ее жизни, оставив после себя только прокуренные занавески, запихнутые в самую глубину антресолей и так и капающий кран на кухне. Бесплодие - вот что исковеркало жизнь, и если поначалу юная Ирочка грешила на слабосильных самцов, то теперь уже стало окончательно ясно, что дело именно в ней.

  - Все. - Прервал булькающий мутный поток рассказа Шатов. - Если понадобишься, я знаю где тебя найти. Пошли, покажешь где обитает так лихо описанная тобой особа.

  - Похихикивая над двусмысленностью, юный "пинкертон" двинулся вверх по витой чугунной лестнице.

  Уверенно надавив кнопку звонка, Шатов взглядом попытался отогнать любопытствующего сопровождающего, но это удалось лишь отчасти. Даже услышав шипящее "ступай, братец", мальчишка затаился на нижней площадке и прислушался.

  - Здравствуйте, - Посетитель, украдкой окинул взглядом хозяйку, так и не скинувшую дверную цепочку. Он сравнивал свои впечатления с полученными сведениями. - Ирина Емельяновна?

  - Добрый день. Да-да... Ирина. - Хозяйка застыла на пороге, не решаясь пригласить нежданного посетителя. Все эти истории об ограблениях ужасно действовали на нервы столичных обывателей.

  - У меня для Вас письмо от племянницы. - Официальным голосом произнес Павел.

  - Давайте. - Хозяйка улыбнулась, прогоняя выражение печали, ставшее маской. Уж слишком не вязался тон говорившего с его молодостью и лихо заломленной на затылок широкополой шляпой. Пробежав глазами текст, дама сняла цепочку и пригласила гостя проходить. Закрыв дверь, собеседники переместились на кухню и миновав массивную филенчатую дверь, разместились за небольшим резным столиком.

  Ирина Емельяновна оказалась очень приятным в общении человеком лет тридцати. Ее лицо без ярких красок, несмотря на некоторую асимметричность не было отталкивающим, а наоборот казалось вполне милым. Тонкие сжатые губы обнаруживали гордость и твердость характера. Вот в чем было ей не отказать, так это в настороженности, которая сквозила в каждом слове, точнее в паузах между фразами. Может быть поэтому, речь ее казалась размеренной и взвешенной. Тем более, что смысл сказанного чаще всего таился в паузах, которыми хозяйка играла виртуозно.