Наезд на актеров

— А чего у тебя, Мадера, уши топориками?

И тут ощутил Мадера, что резко за него эти двое возьмутся, раз Дуплет начал издеваться. Но он был в воровской иерархии повыше них, ложкомоев, и с подобающим вызовом:

— Чего завякали? Сявки должны свое место знать.

Кипишной Тосик сразу же двинул его в лицо!

Мадера ждал этого, уклонился, вскочил. Молниеносно саданул бутылку о край стола и оказался с зажатым в руке горлышком, оттороченным осколками стекла. Удар таким оружием называется звездочкой и куда как живописно расписывает лицо противника.

Дуплет медленно вытащил пистолет.

— Брось стекло, сука. Сядь или свинца схлопочешь.

Взглянул Мадера на зрачок ствола, отшвырнул горлышко. Тосик метнулся к нему и ударил головой в лицо! Мадера отлетел, обливаясь кровью. Тосик подскочил к нему, сбил на пол и долго молотил ногами в лицо и под ребра.

Когда Мадера захрипел, теряя сознание, Дуплет проговорил:

— Хорош. Пора и за дело побазарить.

Тосик пододвинул стул, сел, склонившись к лежащему Мадере. — Где хата Вадика, где его заныры?

Вытирая кровь с лица, Мадера с достоинством произнес:

— Иди ты на хер. Мочите, сявки, если правы.

Дуплет и Тосик по воровским понятиям были б «неправы», если б убили блатного только за то, что он, возможно, знал нужную им информацию, но скрыл ее. Им оставалось лишь пытать Мадеру. Тот и бросил эту фразу, чтобы проверить, насколько шатко его положение.

Дружки переглянулись. Дуплет встал, сунул пистолет за пояс и снял куртку. Мадера уверился, что лично против него эти двое ничего не имеют, убивать вряд ли будут, и приготовился держаться, так как знал, где жил Вадик.

— Ты чего стекла-то набил? — проговорил Дуплет Мадере. — Ну-ка, Тосик, вяжи его и поставим мальчонку лысого на горох в наказание.

Быстро скрутил Тосик Мадеру прихваченной капроновой веревкой по рукам и ногам. Дуплет раздробил каблуком бутылочные осколки на полу в крупное крошево. Они подволокли Мадеру к нему и поставили на шипы стекла коленями.

Боль, пронзившая до костей коленные чашечки, стегнула Мадеру, но он лишь сжал зубы. Цыгане, негры, китайцы пониженно воспринимают боль, как и рецидивисты-преступники. Если такой медицинский факт в отношении черных и желтых можно объяснить расовыми биоособенностями, то у уголовников это связано, возможно, с той самой эмоциональной тупостью, бесчувственностью, которая делала убийцей-роботом Вадика.

Проходившие тюремные университеты Дуплет и Тосик знали об этом, поэтому больше рассчитывали, что сломают волю Мадеры. От боли же, в крайнем случае, можно улететь, потеряв сознание.

Дупель проговорил:

— Мадера, ты духовой. Мы тебя уважаем, но пойми и нас. Есть крутая наколка, что Вадик Гриню Духа завалил и гдей-то спрятал. Кем нам Гриня был, ты сам петришь. Доведись тебе за своего пахана разбираться, и ты б на все шел.

Тосик нервно вставил:

— Крутая подлянка, что Маэстро Гриню нанял и сам же через Вадика кончил. Маэстро, авторитетные люди базарят, ментам продался. Ссученный он. И ты такого отмазываешь?!

— При чем тут Маэстро?! — спросил Мадера. — Вы ж за Вадика трясете, а он на том свете.

— Надо нам обшмонать заныры Вадика, чтоб по Грине убедиться, — объяснил Тосик.

— И всех-то делов?! — якобы с недоумением поинтересовался Мадера.

Он понимал, что ход поиска Грининых подручных, жаждущих хоть каких-то доказательств, правилен. Но переживал, что, если укажет им то, что осталось от Вадика, вдруг они там действительно что-то обнаружат. А тогда ставился под удар сам Маэстро, которому Мадера был верен. Он пропустил мимо ушей обычный базар недовольных блатных, что их враг непременно «ссучился».

— И всех делов! — подхватил Тосик. — Мы ж тебя трясем — не человека сдать, а хаты его. Вадика нету, чего ты подлянки боишься?

— Не, браты, — мотнул головой Мадера, — не знаю я Вадиковых заныров. Давай водички, — сказал Дуплет Тосику.

Тот пошел на кухню и вернулся с бутылкой, наполненной водой из-под крана. Дуплет схватил Мадеру лапой сзади за шею, другой за лоб, заломив ему голову. Тосик стал заливать Мадере в ноздри воду. Это очень мучительное блокирование дыхания.

Забился Мадера, захлебываясь, давясь от удушья. Тосик прекратил лить, чтобы у него не отключилось сознание.

— Отдохни, — сказал Мадере Дуплет, отпуская его голову.

Того стало рвать, он с трудом откашлялся и перевел дух. Дуплет закурил и внезапно воткнул Мадере в шею горящую сигарету.

Дико закричал и снова забился Мадера, но Тосик удерживал его за плечи, а Дуплет жег, пока тот не обмяк. Они отступились, и Мадера упал лицом вниз на бутылочные осколки.

Перевернули Мадеру на спину. Лицо его было сплошь залито кровью.

— Еще будешь пить? — спросил Дуплет Мадеру. — Извиняй, что мадерки не предложили.