Надо – значит надо!

Мы садимся за стол и налетаем на еду. Я страшно проголодался, так что ем прям-таки по-солдатски. Быстро и с завидным аппетитом. Салат «Столичный», дрожащий холодец, винегрет, котлеты из лосося. Бедная, когда она всё это успела наделать? Хорошо хоть буженину, копчёную колбасу и красную икру готовить было не нужно.

В общем, сидим мы хорошо. Галя с Юрой быстро приходят в ещё более весёлую кондицию, а мы с Наташкой поддерживаем их разговорами. Когда дело доходит до перерыва, я увлекаю Чурбанова в библиотеку под предлогом того, что нужно подогнать браслет. Сажусь за стол и действительно начинаю заниматься браслетом. А заодно рассказываю о сегодняшнем происшествии.

— Знаешь, — качает он головой, делаясь серьёзным, — это весьма странно. Кто может на тебя охотиться? Азербайджанцы?

— Азербайджанцы, вообще-то, мне прислали предложение о мире и сотрудничестве. Но, может, это ход такой? В понедельник снова хочу сходить к вашему Лямину, поинтересоваться, какие там группировки существуют и кто с кем связан, кто на кого зуб точит.

— Сходи, конечно, только даже если и есть там разногласия, у меня складывается впечатление, что первое и второе покушение совершили разные люди.

— Ой, Юрий Михайлович, — говорю я, надевая часы и любуясь тем, как они сидят. — Какая красота. Спасибо огромное. Такие часы на всю жизнь приобретают да ещё и по наследству передают.

— Да ладно, — машет он рукой.

— А у вас какие?

— У меня обычные, а ты молодой, кому пижонить, как не молодёжи?

— Официальные лица тоже имеют такую возможность. Министры, например.

— Ну, так то ж министры, — усмехается он.

— А вы разве не планируете стать министром, Юрий Михайлович?

Повисает пауза. Мы молча смотрим друг на друга, пытаясь проникнуть друг другу в головы.

— Надо с этим вопросом торопиться, а то неизвестно, что будет, когда Леонид Ильич на покой пойдёт.

— На какой покой? — хмурится Чурбанов.

— Не знаю, — пожимаю я плечами. — Он всё чаще на эту тему разговоры заводит. Разве вы не замечали?

Мы снова замолкаем, причём на этот раз мой гость немного мрачнеет.

— Отлично сели, — говорит он, кивая на часы. — Красивые.

— Да, очень красивые. В понедельник будет заседание политбюро. Я думаю, там определятся кое-какие расклады, и…

— Мужчины, пойдёмте, — заглядывает Галя. — Вы чего нас бросили? Там уже торт на столе. Лимонный. Наталья сама испекла. Ох, и повезло же тебе с женой, Егорка!

Весь следующий день мы не вылезаем из постели. Только изредка выползаем на кухню, чтобы пополнить силы. Спим и занимаемся любовью. А вот вечером едем к Платонычу. К нему приходит Скударнов и Жора Брежнев. Вся мафия оказывается в сборе. Поэтому никаких разговоров о делах мы не ведём.

Зато постоянно возникает армейская тема. Скударнов рассказывает много интересных и весёлых историй. Я тоже подбрасываю что-то из недавних воспоминаний, впрочем, не так много, поскольку забываясь, начинаю извлекать из памяти истории, которые совсем никак не могли произойти со мной в этом году.

Домой мы возвращаемся в хорошем настроении. К вечеру мороз отступил и повалил снег. Так что наш обратный путь пролегает через настоящую зимнюю сказку.

— Как жалко, что завтра уже понедельник, — вздыхает Наташка, приваливаясь ко мне и опуская голову мне на плечо.

— Ничего, Наташ, — подбадриваю её я. — Вот выйдем на пенсию, тогда каждый день будет воскресеньем.

Я, в отличие от своей жены, понедельник жду с нетерпением. Политбюро должно выстроить на шахматной доске фигуры так, чтобы можно было шагать прямиком в светлое будущее. Мы придём, как говорится, к победе коммунистического труда… Или капиталистического. Но только с человеческим лицом, чтоб даже шведы обзавидовались.

В понедельник я с самого утра еду в ГлавПУР. Никаких сообщений от Ижбердеева пока нет, а сам я его не трогаю. Зато трогаю Новицкую и Куренкова. Созваниваюсь с ними по разным поводам, но с обоими разговариваю довольно долго и с обоими договариваюсь встретиться в самое ближайшее время.

Ждать я не очень люблю, но за работой время бежит довольно быстро, так что информация о завершении заседания приходит практически неожиданно.

— Ну что, здравствуй, Егор, — приветствует меня Гурко. — Вот, только пришёл, сразу тебе звоню.

— Как всё прошло? — интересуюсь я.

— Прошло, — вздыхает он. — Всё прошло, пройдёт и это.

— Надеюсь, это был вздох облегчения после качественно выполненной работы.

— Ну, как сказать… В общем, буду краток, поскольку меня ждёт Юрий Владимирович.

— О, закрутилось что-то, да?

— Закрутилось. В общем, Андропов представил Злобина, и тот проскочил на ура. Никто ничего против не имел. Так что поздравь своего шефа. Теперь приставку «и. о.» можно забыть.

— Отлично, — реагирую я.

— Да… наверное. А вот вторая часть прошла немного не так, как мы с тобой планировали…

Голос Гурко звучит несколько отрешённо.

— Как «не так»? — задаю я самый дурацкий вопрос из всех возможных.

Гурко хмыкает.

— Так, что Кириленко оставили на месте и, соответственно, твой Медведев остался заведующим отделом науки. Это дело, конечно, поправимое, но время оказалось потерянным.

— Согласен, — отвечаю я. — Ну, а вы? Как с вами-то?