Надежда умирает последней!

— Девочки! — резко остановился я. От падения девушек спасло то, что они вцепились в меня как пиявки. — Мы так идти будем очень долго. А я еще поужинать хочу! Да и ребенок там, бедный, несчастный, никто его не спасает!

Последней фразой Фанни и Белка прониклись.

— Да! Давайте ускоримся, — брюнетка отцепилась от моей руки. А за ней тоже самое сделала и блондинка.

— Как насчет небольшой пробежки? — вопрос от меня был риторический, потому что, не дожидаясь ответа, я взял неспешный темп и побежал. С такой скоростью девушки отставать были не должны.

— Не могу больше! — первой сказала Фанни. Пробежали то мы всего метров триста.

Я посмотрел на значки группы. С какого уровня я и выносливость видеть стал у других, а не только жизнь и ману? Точно и не заметил этого момента. Также, как и после очередного повышения уровня стал определять основные характеристики шмоток без функционала. Словно это изначально было. Хотя, что сказать… Так, конечно, удобнее. Вот как сейчас.

Ага. У блондинки кончилась выносливость. Сейчас и Белка тоже пожалуется. 3…2…1…

— Давайте пока шагом, — задыхаясь попросила брюнетка.

Я усмехнулся.

— Давайте-ка еще чуток! — не стал останавливаться я.

Девушкам ничего не оставалось, как с трудом пытаться догнать меня.

— Все! Не могу! — первой, как ни странно сдалась Белка, перейдя на шаг.

— Я… я…. Выносливость +1 получила! — изрекла Фанни и тоже сбавила темп.

Пришлось и мне перестать бежать. Ну, теперь, хотя бы, пока восстанавливаются, трогать меня не будут. А про выносливость надо запомнить. Будет свободное время — надо потренироваться. А что? Беги себе, когда полоска полностью исчерпается. Что я, на физ-ре в школе через силу не бегал? Там не побеги, и учитель Вредный Шнур, прозванный так за характер и очень высокий рост, так наорет, что начнешь мировые рекорды ставить. Я таких витьеватых фраз ни от кого больше в жизни не слышал!

Таким темпом, меньше, чем через полчаса, мы оказались в частном секторе. Красота тут! Почти как в деревне! Только в городе.

Я опять достал карту. Повезло, что из-за ночных облаков вылезла луна, и я мог различить, где именно стоит точка.

— Через две улицы, третий дом, — сказал я девушкам.

И мы направили стопы в нужном направлении.

В этот раз была девочка четырех лет, о чем она нам сама поведала, проснувшись от анабиоза. Спокойная и вдумчивая. Я даже минут за десять объяснил ей реальную ситуацию всего происходящего. Правда, простыми словами. Девочка слушала, кивала, пару раз шмыгнула, но не расплакалась.

— Даже одежды толком нет, — вернулась с осмотра дома Фанни. — А что есть — такое старое и ношеное, что лучше и не брать.

— Люди тут небогато жили, — согласилась с ней и Белка.

Что есть, то есть. Я бы сказал — очень бедно жили.

Девчушку стало очень жалко. Умед, и тот, со своими игрушками был.

— Старушка… — Фанни задумалась. — Амелия. Она сказала, что у них там все есть. И игрушки, и одежда.

— Я куда-то пойду с вами? — тихо спросила девочка, теребя край залатанного платьица.

— Да, — Белка улыбнулась и присела перед ней на корточки. — Мы тебя отведем туда, где теперь живут дети. Там есть две очень хорошие воспитательницы. А еще еда, игрушки и одежда!

Девочка только слушала, но не выражала особых эмоций. Только глазенки сверкали от страха.

Белка встала и оттащила меня чуть подальше от девочки, чтобы та ничего не слышала.

— В этом твоем магазине нет чего-нибудь, что можно ребенку дать? Игрушки? Конфеты? Ботиночки бы! А то она в тряпочных тапочках ходит!

— Я из своих денег отдам, если надо! — оказывается Фанни тоже подошла к нам и слушала.

И тут же они побежали утешать девочку, которая начала тихонько всхлипывать. Я с тяжелым вздохом открыл магазин. Ага. Отдадут. Конечно…

Вместо конфет нашел ватрушку, обсыпанную сахаром, обошедшуюся мне всего в двадцать три малых надеждика. Даже купил к ней стакан компота за пятнадцать малых монет. Нашел самые дешевые ботинки, более-менее похожие на девчачьи. К тому же они давали +1 к ловкости. Девочке, конечно, это без надобности, но в системном магазине нет одежды без параметров. Потратил еще три средних и семнадцать малых надеждиков. А вот насчет игрушки было сложнее. Была кукла Вуду. Но стоила она почти шестьдесят средних монет. Да и кто знает, не проклянет ли девчуля кого с помощью такой куколки. Даже подумал временно мой бубен одолжить. Но как потом отнимать? Зато эта мысль навела меня на другую. Ведь оружие то тут тоже есть! А бубен — можно сказать — мое оружие!

Довольно быстро нашел маракасы. Простенькие, пластмассовые. Урона всего 2–4. Зато яркие, красненькие, и обошлись в четыре средних монеты.

Девочка была счастлива. Зажав маракасы в одном кулачке, она держала в другом ватрушку и жадно откусывала большими кусками, пока Фанни с Белкой обували ее в ботинки, уменьшившиеся до нужного размера. А я в это время держал стакан с компотом.

Наевшись и напившись, девочка была готова отправляться в путь. Она даже не оглянулась на свой дом, крепко сжав липкой от сахара ручонкой ладонь Фанни. Похоже, не очень хорошо ей тут жилось. Даже меня на эмоции пробило. Жалко ребенка стало.