Надежда умирает последней

— Вы что же, с Фроловым думали, что сможете обхитрить меня? Не дорос этот щенок еще, чтобы мне нос утереть. Я уже был альфой, когда он только учился под стол пешком ходить. Сопляк! Прежде чем наживать врагов, силенок надо набраться и ума. Знаешь, этот выскочка многим старейшинам за последние годы поперек горла встал. Вечно лезет куда не просят. Думает, ему больше всех надо? Ничего, теперь остепенится.

Так вот в чем дело. Совет просто решил Дмитрия поставить на место. Его стая довольно быстро развивалась и набирала силу. И он соответственно тоже. Фролова просто испугались. До нашего появления на Дмитрия никто не мог повлиять. А сейчас, как только обнаружили его слабое место, сразу же и ударили по нему, не обращая внимания на то, что от этого страдает маленький ребенок. Им наплевать. Конечно же, своя рубашка ближе к телу. И если я правильно понимаю, благодаря моему волку у многих она начала трещать по всем швам.

— Знаешь, Совет оправдал все мои действия. Я имею право на месть. Мне полностью развязали руки. В отличие от твоей шавки. Теперь, любой, кто попытается ему помочь забрать ребенка, станет вне закона. Даже члены его клана. И что он теперь сделает? Один-то? Так что сидеть твоей дочке на псарне до конца ее дней. И ты мне должна быть еще и благодарна. Все же она жива, имеет крышу над головой и что пожрать в своей мыске. И девчонку никто даже пальцем не трогает. Во всяком случае, пока она маленькая. Ну так что, не хочешь меня отблагодарить?

Совельев тыльной стороной ладони провел по моей щеке, ключице, вырезу футболки, а потом брезгливо вытер руку об штаны. Я с трудом удержалась, чтобы не зарядить ему пощечину.

— Не сейчас. Позже. После того как отмоешься. Если согласишься на мое предложение. Интересно какое?

Нет. Не хочу ничего ни слушать, ни слышать. Но кому здесь интересны мои желания? Я уже начала догадываться, что на уме у этого садиста. Как-то мало верилось после всех этих недель, что я тут провела, что хоть немного интересна ему. Скорее всего, он хочет сделать еще больнее Фролову, заполучив в постель его пару. Как же он мне противен. Хочется и послать рысь, и ударить чем-то тяжелым промеж глаз так, чтобы голова отвалилась. Но я стояла молча, не шелохнувшись в ожидании продолжения. У меня просто нет выбора.

— Молчишь? Правильно. Не люблю болтливых самок. Ну так слушай. На днях я организую праздник в честь моей победы и в конце, если хочешь улучшить свои условия проживания и главное своей дочери, ты согласишься стать моей. После этого вы обе сможете переехать в дом. Мы организуем все по всем правилам и оборотней, и людей. Проведем слияние и распишемся. Я даже удочерю Катю. Насколько знаю, в свидетельстве о рождении в графе 'отец' у нее прочерк. Вот и заполним это место. Ты же понимаешь, что свою падчерицу я не буду держать в сарае?

— Но… — я не совсем разбиралась в законах оборотней, но некоторые моменты в предложении рыси у меня вызывали сомнения. Я молчу про то, что само предложение вызывало отторжение.

— Что такое? — Совельев нахмурившись нависал надо мной, подавляя своей мощью. — Что из того что я сказал непонятно?

— Вы сказали про слияние. Вы же ко мне ничего не чувствуете. Кроме того, я пара волка. Разве можно проводить этот обряд, если он не так давно проводился с другим оборотнем? Да и у вас после этого не будет шансов найти настоящую пару и завести детей.

Не то чтобы я за него переживала, точнее мне вообще было плевать, что с ним будет, просто мой мозг искал пути к отступлению.

— Это твой Фролов после потери пары может предать ее память и связать свою жизнь с другой самкой. Мне же никто не нужен. Ты права, ты хоть и ничего, но я к тебе ничего не чувствую. Но не переживай, на то, чтобы удовлетворить мои потребности, сойдешь. В свою очередь ты же хочешь обеспечить своему ребенку нормальную жизнь? Так что думай. Возможность уйти сейчас у тебя есть. После добровольного согласия связать со мной жизнь — останешься здесь навсегда.

— А что будет с Димой?

Рысь довольно оскалился.

— А что с ним станется? Будет искать новую пару. Ему не привыкать. Я даже мешать больше волчаре не буду. Правда его статус среди оборотней значительно снизится. Все же он не смог отстоять ни свою женщину, ни щенка.

— А что будет со мной после повторного слияния?

— Не знаю, не слышал про такие прецеденты. Так что ты будешь первой. Думай, у тебя есть несколько дней. Примешь решение, зови.

Развернувшись, Совельев ушел, а Яков и еще один из оборотней начали чинить ограду. Медленно сползая по стеночке, я опустилась на землю и расплакалась. Не хочу. Лучше здесь как собака буду жить, только не с этим поддонком. Ко мне подбежала Катюша и стала утирать слезы, целовать и гладить по голове в попытке успокоить. Господи, за что нам это все?