Надежда умирает последней

— Она у вас? — я не сделала и шага в его направлении. Наоборот готова была отскочить назад и закричать в случае опасности.

— Я знаю где она и отведу вас к ней.

— Откуда я знаю, что вы говорите правду?

— На препирательства нет времени, сейчас вернется ваша охрана. Так вы идете?

— Нет. Я не знаю кто вы. Понятия не имею, говорите ли правду насчет того, что знаете, где моя дочь, и тем более не уверена, что сможете меня к ней отвести. Так что я с вами никуда не пойду.

— А если я вам представлю доказательства?

Разговаривая со мной, мужчина все время оглядывался по сторонам, следя за местностью.

— Я готова пойти с тем, у кого моя дочь, если при этом будет доказательство, что она все еще жива и именно он ее держит у себя.

— Когда?

— Послезавтра в это же время, мы опять пойдем в лес.

— Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, что о нашей встрече не стоит распространяться? Это если вам дорога дочь.

Позади меня послышался шум. Я оглянулась, но так ничего и не заметила. Когда посмотрела на то место, где еще секунду назад стоял неизвестный, там уже было пусто. Ничего страшного, то, что хотела, сделала. Скоро я уже увижу свою малышку. Потерпи, моя хорошая, всего два дня и мы будем вместе.

Продолжая собирать иголки, вернулась назад. На вопросительный взгляд Фролова кивнула головой. Мы еще с полчаса провозились и поехали назад. На следующий день кусты клубники были обложены мульчей и мама во всеуслышание сообщила, что набрали мы мало и ей на не хватило хвои, поэтому завтра едем за новой порцией. Никто не пытался возражать или возмущаться по поводу того, что типа его используют не по назначению или это не мужская работа. Какое у этих оборотней послушание. Альфа сказал, остальные, молча, делают.

Ночью мне спать не дали. Дмитрий пытался насытиться мной на несколько дней вперед. Он безмолвно просил подумать, не спешить, остаться. Я тоже доказывала, отдавая ему всю себя, что не могу и верю в него. Это было безумие, страсть, мольба и надежда в одном флаконе.

Утром Фролов был злой, нервный, раздражительный и не выспавшийся. Кроме первого, все остальное также относилось и ко мне. В какой-то момент начала переживать, что он передумает и не даст мне осуществить задуманное.

Когда мы подъезжали к лесу, меня разве что не нервная дрожь била. Мне вдруг стало страшно. Отступать я не намерена, но это не отменяет того, что я боялась. Боялась, что рыси не придут или наоборот придут. Боялась, что не сдержусь когда увижу того, кто похитил мою девочку и держит в невыносимых условиях. Боялась выдать себя, боялась, что ничего не получится, боялась неизвестности впереди. Сглотнув ставший в горле ком и сжав дрожащие руки в кулаки, сделала первый шаг в лес.

— Оль, или успокойся или отступи. В таком состоянии не стоит ввязываться во что-либо.

Подойдя сзади, мама обняла меня за плечи, успокаивая и поддерживая. Оглянулась. Лучше на Дмитрия не смотреть — он явно на грани. Того и гляди, закинет назад в машину и увезет к себе на территорию. Перевела взгляд вглубь леса. Вдох, выдох. Успокоиться. Сегодня я не просто увижу Катюшу, но и обниму ее. Но только если все разыграю правильно и буду спокойной.

— Все хорошо, мам.

— Отлично, — меня-то она поддерживала, а у самой глаза печальные. Вроде как душа ее плачет и рвется на части. При этом она сдерживается, только бы мне этого не показать. Обняла ее и зашептала на ухо. — Все будет хорошо. Мы справимся с этим. А потом забудем все произошедшее как страшный сон.

— Конечно. Ну а теперь вперед. А то если за нами следят, могут заподозрить что-то. Тогда у тебя ничего не получится.

Мама права. Взяв у нее мешок уже спокойно пошла в лес, собирая новую порцию хвои. И так ушла в себя, что не почувствовала как кто-то подкрался сзади и схватил, прижимая к себе, сливаясь со мной и зарываясь лицом в мои волосы.

— Не могу тебя отпустить, это выше моих сил. От одной мысли, что ты будешь там одна и я могу не успеть вовремя, хочется всех порвать, а тебя спрятать как можно дальше.

— Дим, я прошу, если с Катей что-то случится, ты меня все равно потеряешь.

— Знаю, чувствую. Только это меня и удерживает от того, чтобы сейчас не везти тебя на полной скорости назад домой. Да еще и то, что если рыси все же захватят тебя, это развяжет мне руки. Пара — священна для всех оборотней. Тем более мы связаны и ты мне уже родила. Тебя трогать не имеет права даже он. Какие бы у него не были ко мне претензии.

Ответить ничего не успела, так как в мои губы впились яростным поцелуем. Я тут же неистово стала отвечать, так, что и в голове зашумело, и ноги подкосились, но мне не дали упасть, только сильнее прижали к горячему телу, показывая силу своего желания.