Надежда умирает последней

В сущности, как раз этот вариант весь вечер Гай обкатывал в уме. И не потому, что он был столь уверен в успехе. Она была привлекательной особой, и он сгорал от любопытства, что же скрывается под маской суровой недотроги.

– А другой путь, – сказал Тоби, – просто рассказать ей, что это не она тебе нужна, а три миллиона наградных.

– Два.

– Два или три, какая разница? Целая куча бабла.

– И эта куча может мне помочь в сборе информации, – тихо, но значительно произнес Гай.

– Ну хорошо, – вздохнул Тоби, и тут только он развернулся в коляске, удостоив Гая внимания, – тебе нужно имя, пожалуйста – не важно, пригодится оно тебе или нет, – попробуй поищи Алана Жерара – француз, в настоящее время проживает в Сайгоне. У него были тесные связи в компании, он должен знать всю чертовщину, которая творилась во Вьентьяне.

– В компании? Бывший спец, и вдруг живет в Сайгоне? Почему же вьетнамцы не выдворили его?

– Они в нем заинтересованы. Во время войны он промышлял тем, что экспортировал, скажем так, «сырые» медикаменты. А теперь, когда Штаты ввели санкции и отрезали Вьетнам от западных поставщиков, он оказывает им гуманитарную помощь – ввозит в страну из Франции медикаменты, антибиотики, пленки для рентгена, а они ему за это позволяют там жить.

– Ему можно верить?

– Он же был в компании.

– Так значит, нельзя…

Тоби крякнул:

– Но мне-то ты веришь.

– Ты другое дело.

– Это только потому, что я твой должник, Гай. Хотя я частенько думаю, что тебе надо было оставить меня гореть в том самолете. – Тоби потер бесчувственные ляжки: – Кому нужен получеловек?..

– Не ногами едиными сыт человек, Тоби.

– Ха! Скажи это дядюшке Сэму!

Мощными руками Тоби усадил самого себя в кресле поудобнее.

– Когда ты отбываешь в Сайгон?

– Завтра утром. Я отсрочил полет на несколько дней.

Ладони Гая покрылись потом, как только он подумал о самолете компании «Эйр Франс».

Чтобы заглушить эту мысль, он залпом опрокинул хорошую порцию скотча.

– Если б мог – ей-богу, на корабле бы поплыл.

Тоби засмеялся:

– По-прежнему боишься летать, да?

– До холодного пота и всего прочего…

Он поставил пустой стакан на стол и направился к выходу.

– Спасибо за вискарь. И за наводку.

– Я посмотрю, какие еще есть ходы, – остановил его Тоби, – у меня сохранились связи внутри страны, авось удастся найти кого-нибудь, чтобы за тобой присмотреть там, во Вьетнаме, ну и за ней тоже. Кстати, а этой-то ночью есть кто на стреме рядом с ней, если что?

– Кореша Пуапонга постерегут ее, они никого к ней не подпустят до самого аэропорта.

– А дальше как?

Гай задержался в дверях:

– Потом мы будем уже в Сайгоне, а там безопаснее.

– В Сайгоне? – Тоби помотал головой. – Зря ты так считаешь.

В клубе «Бонг-бонг» царила страшная толкотня, у сцены шумели пьяные мужчины, пытались хватать руками танцующих девиц с пустыми глазами. Никому не было дела до столика в темном углу, за которым сидели двое.

– Вы меня сильно разочаровали, мистер Си-анг. Я думал, вы профессионал и работа будет выполнена, а выясняется, что женщина до сих пор жива.

От обиды лицо Сианга окаменело. Он не привык к таким промашкам, равно как и к критике. Краснея и радуясь темноте, скрывающей его лицо, он поставил стакан с водочным коктейлем на стол.

– Поверьте, возникла совершенно непредвиденная помеха, тот человек…

– Да-да, американец, мне сказали. Некий мистер Барнард.

Сианг был ошеломлен:

– Вы уже знаете его имя?

– Знать все – это моя работа.

Сианг притронулся к разбитому лицу, и его передернуло. Этот мистер Барнард бьет будь здоров, попадись он ему еще раз – получит за причиненное унижение.

– Завтра женщина улетает в Сайгон, – сказал человек.

– Завтра? – Сианг поматал головой. – Мне не хватит времени.

– У вас есть сегодняшний вечер и ночь.

– Вечер? Это невозможно.

На самом деле предыдущие четыре часа Сианг уже потратил на попытки пробраться к ней, но швейцар, словно сторожевой пес, не смыкал глаз за стойкой с ключами, а консьерж и не думал покидать свой пост у дверей лифта, рассыльный же сновал туда-сюда по залу. Жертва была недосягаема. Сианг хотел было пролезть к ней через балкон, но его план нарушили двое бродяг, расположившихся прямо под ее окном на набережной. Бродяги, хотя и выглядели страшновато, не представляли никакой угрозы для такого человека, как Сианг, и все же он опасался испортить дело очень некрасивой сценой.

Таким образом, его репутация теперь была под угрозой.

– Дело приобретает крайнюю срочность, – сказал человек, – и оно должно быть сделано незамедлительно.

– Но она улетает уже завтра, я не могу дать гарантий.

– Значит, завершите операцию в Сайгоне. Тут или там – но выполнить ее надо.

– Сайгон? Нет, мне туда нельзя.

– Вы поедете под видом участника дипломатической миссии из Таиланда. Скажем, атташе по культурным делам. Я лично позабочусь о необходимых документах.

– На вьетнамском блокпосту очень строгая проверка, мне не удастся ничего провезти…

– Дипломатическая почта отправляется два раза в неделю, следующая отправка через три дня, я посмотрю, что можно переслать из оружия, а до тех пор вам придется действовать по обстоятельствам, подручными средствами.