Читаем Над судьбой полностью

Византийский народ зародился в момент появления новой религии. И почти все силы молодости ушли в богоискательство. Выясение вопроса о том сколько лиц у Бога или уточнение того была ли у сына божьего в момент пребывания на земле физическая сущность или только духовная, для них было жизненно важным. А вот почему далеко не все соседи придерживаются самой правильной религии, они так и не спросили себя.

Византийцы убеждали другие народы в необходимости забыть ложных богов. Но им и в голову не могла прийти мысль силой оружия заставить людей поверить в истинного Бога.

Такая идея появилась у арабов. Укрепившись в вере в еще более истинного Бога, последователи пророка смогли заметить, что далеко не все стремятся за ними. Усиление пропагандистской деятельности часто не приносило адекватных успехов. Но когда стали объяснять основные принципы нового учения при помощи меча, от желающих признать его единственно верным не стало отбоя.

А что если бы последователи пророка не пошли на применение силы для распространения своих идей? От неожиданности Платон ухмыльнулся. Ведь далеко не сразу, а лишь потерпев ряд серьезных неудач, пророк дал добро на ведение религиозных войн. Да, превратности судьбы. Но в одну и ту же воду два раза войти невозможно.

Зарождение монгольской цивилизации было еще более оригинальным. У монголов была своя племенная религия, штат жрецов. Когда начался подъем сил народа, шло и укрепление религии. Во многом благодаря огромному влиянию волхва Кокэчу смог объяснить монголам, что в этом есть воля Вечного Синего Неба.

Когда влияние Кокэчу усилилось и стало грозить ослаблением авторитета светской власти, великий хан принципиально подошел к этому. Великий волхв, поражавший своими оккультными дарованиями не только народ, но и аристократию, был ликвидирован.

Национальная религия не заняла в духовной жизни монголов места, какое она занимала у византийцев, арабов. Как один из основных принципов жизни кочевников, была провозглашена веротерпимость. Каждый выбирал себе Бога по душе.

А дисциплина была на всех одна. И спаянные ею в монолит, орды всадников пронеслись над планетой.

Платон Громов страстно желал, чтобы шауни-алдонтины в своем развитии пошли по пути добра. Белые люди загнали их в тупик. Им непросто осознать что не все в этой жизни сводится к войне. Нелегко победить энглишей. Но разве легче, ощущая свою силу, не ворваться на плечах отступающих врагов в их города и селения, упиваясь местью, жаждая легкодоступных благ? Нет, краснокожие не должны уподобляться своим врагам - жестоким и алчным. Пусть Город Солнца будет хотя бы в их душах. И Платон всеми силами станет помогать им учиться различать добро и зло.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Короткий удар эластичной дубинки мгновенно разбудил Уинстона Гудмэна. Над ним склонилось свирепое скуластое лицо. В это время другой краснокожий с огромной силой закрутил ему руки за спину и тут же туго связал их сыромятным ремнем.

В свете факелов было видно, что весь барак наполнен воинами. Несмотря на темноту, бегающие тени, ноющую боль в суставах, Гудмэн сразу понял, что арестовывают только участников готовящегося побега. Это был полный провал. Опять кто-то предал их.

В тесной душной тюремной камере Уинстон вновь и вновь пытался проанализировать ход развернувшихся событий. У него уже не было оснований верить, что и на этот раз туземцы будут снисходительны. Но надежда остаться живым все еще оставалась.

Воля участников заговора была парализована столь неожиданным провалом. Все сидели уткнув лица в колени, с полным безучастием направив взгляды в пустоту. Над тюрьмой висела глубокая тишина. Отчаяние и щемящая тоска разрывали души. Как же так? Уже в который раз дикари опять переиграли их.

Уинстон вновь и вновь прокручивал в памяти лица участников побега. Честные, надежные люди. Неужели среди них затесался предатель? Кому же тогда можно верить? Если дикари оставят меня в живых, бежать надо только в одиночку". - с отчаянием подумал он.

Перед глазами, заполнив собою все пространство вокруг, стояло суровое, будто из гранита высеченное лицо Зоркого Сокола.

Всего лишь за сутки до начала восстания дикари арестовали всех. Они вывели далеко за селение офицеров, сержантов, чиновников, их жен, заставили вырыть глубокую траншею. Затем поставили людей на краю. Все вокруг было оцеплено всадниками, ружья снайперов смотрели прямо в глаза. Последовала команда: в ружье! Никогда еще Гудмэн не был так близко от смерти. Нестерпимо хотелось жить. Линия стрелков находилась не более, чем в тридцати шагах.

Воздух был напоен ароматами сухих луговых трав, где-то рядом, всего лишь в нескольких шагах несмело журчал ручеек, высоко в небе благородно парили орлы. "Назавтра должно быть Рождество", - неожиданно подумал Уинстон. "Господи, спаси", - губы сами непроизвольно шептали заклинание. Под ногами он увидел тоненькую, такую слабую беззащитную травку. Ему вдруг нестерпимо захотелось защитить уберечь это чудо природы.

Перейти на страницу:

Похожие книги