Над строками Нового Завета

В конце концов, не только Иуда, но и апостол Петр отказывается от Учителя. Петр потом страдает и плачет; Иуда не выносит страданий и кончает с собой. Иуда предает Иисуса, Петр отказывается от Него – в общем, они виноваты в одном и том же. Но Петра на предательство толкнуло не желание получить выгоду, а страх, трусость, эмоциональный стресс. У Иуды же был холодный расчет – вот почему он не нашел в себе сил покаяться.

История Иуды ужасна, потому что вот уже две тысячи лет о нем и его душе молится только один Человек – Господь наш Иисус Христос, который и на кресте молился за предавших Его. А у нас не находится такого дерзновения. Не потому, что мы жестокие. Нам просто чего-то не хватает, чтобы помочь им – Иуде Искариоту и тем, кто зачастую оказывается в его положении.

Посылая апостолов на проповедь, Господь говорит: «Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте» (Мф 10: 8).

Можно добавить: исцеляйте, как это делали Илия и Елисей. Потому что именно эти два пророка в иудейской традиции названы словом απόστολος – «апостолы», «посланные». Потому что Сам Господь через апостолов (в Деяниях святых апостолов есть очень хорошее выражение – «руками апостолов») совершает многочисленные исцеления. Эти исцеления – знамение Царства, знак того, что Господь присутствует среди нас.

В Евангелиях нет слова «чудо», хотя в греческом языке очень много слов с этим значением: «необыкновенный», «удивительный», «поразительный», «невероятный», «необычный», «аномальный» и т. п. Народу очень нравились эти слова. Греческая литература времен земной жизни Христа изобиловала рассказами о разного рода чудесах языческих пророков, полубогов. Но в Евангелии ни одного из этих слов нет. Для обозначения чуда там употреблено лишь одно греческое слово σημεῖον, которое на латынь обычно переводится как signum – «сигнал, знак». Значит, то, что совершает Иисус, не чудо, а сигнал, знак присутствия Божия среди людей. Значит, в чуде главное не «аномальность», необычность, а то, что через него Господь подает нам весть о Себе. Надо сказать, что и в славянском Евангелии слово «чудо» не употребляется, хотя в славянском языке оно, конечно, есть. Но оно применялось только для обозначения лжечудес разного рода языческих богов и полубогов, пророков, лжепророков, волхвов и т. п. Вот Симон Волхв или Вариисус, с которыми столкнулся апостол Павел, – те совершали «чудеса». А Христос давал знамения; σημειον по-славянски – «знамение». Но когда в начале XIX века делался Синодальный перевод, его авторы не обратили на это внимания и использовали слово «чудо». Тем более что это была эпоха романтизма, «чудесное» было модным в литературе – вспомним полные превращений сказки Гофмана, Гауфа… Вот в этой романтической атмосфере и вызревал Синодальный перевод Нового Завета на русский язык, и вместо замечательного слова «знамение» появилось «чудо»…

Иисус и Его апостолы не совершают чудеса, а дают знамения. Этими знамениями Господь сообщает нам, что Он действительно пришел, чтобы освободить мир от власти зла, поднять нас из рабства, в котором мы все оказались.

Отправляя апостолов на проповедь, Иисус говорит им: «…на путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева» (Мф 10: 5). Многих этот текст смущает, особенно тех, кто еще только ищет веру: выходит, этот Человек из Назарета заботится только о Своих, об иудеях? только о тех, кто живет в Его стране и подчиняется правилам Его религии? Однако надо помнить: в Евангелии каждое слово обращено не только к тем, кто слышал его в тот момент, когда Господь его произнес, но и ко мне, и к вам – к каждому из нас, кто сегодня открывает Евангелие. Евангелие можно сравнить с телефонной трубкой, которую любой из нас может снять – и тогда услышит обращенный к нему по конкретному поводу голос Христов. И когда Спаситель говорит: «На путь к язычникам не ходите», – Он обращается не к кому-то, а к нам.

У нас иногда возникает желание обращать людей, которых мы считаем язычниками. Много лет назад один юноша лет пятнадцати-шестнадцати сказал отцу Александру Меню: «Я бы хотел поехать в Китай, чтобы обращать китайцев в веру Христову». И получил на это замечательный ответ: «А что, Россия уже так увязла в благодати, что здесь и обращать некого?» Это ответ каждому из нас, и прежде всего – о нашей миссии. Разве дело проповеди уже закончено здесь, среди окружающих? Совсем не нужно ехать «в Китай». Достаточно пойти в ближайшую школу или больницу, где нас ждут, где наша проповедь необходима.