Над пропастью

— Однако стоит посмотреть на все это своими главами! — неожиданно заявила старуха. — Повезет, и на Бухару взгляну!.. Выступит сын в поход — и мы за ним!.. Эх, надо поглядеть на белый свет!

…Айпарча поднялась на крышу за второй партией шкурок и увидела… Курбана! Увидела: к дому подходят двое мужчин, один из них Тонготар, он частый гость здесь. Айпарча смотрела только на того, кто был рядом с ним. Смотрела неотрывно— и не верила своим глазам. Не тот высоченный кизил-аскер в кавалерийской шинели и островерхой шапке со звездой, что рассказывал ей под орешиной при неярком свете от костра о Советской власти как начале новой жизни — юноша из сказки, из сна, из мечты. Сказочный принц…

Подтянув к себе связку шкурок, Айпарча спустилась по лестнице и спряталась в амбаре. Всю ее била нервная дрожь. Не сошла ли она с ума?.. Курбан… Так красиво, так горячо говорил ей, что эмир никогда не вернется — и вдруг он здесь…

— Матушка Тиник! — раздался голос Тонготара.

— Да это же Тонготар! — воскликнула старуха и, поправив воротник черного бархатного халата с короткими рукавами, потрогала ожерелье из жемчуга — на месте ли. И только потом, тряся двойным подбородком, не спеша, хлопая лакированными кавушами, направилась к воротам.

Тетушка Тиник встретила Курбана настороженно. И дело не только в том, что молодой человек был красив, высок, белолиц, чем особенно отличался от смуглых парней. Старуха, еще не зная о цели его посещения, приревновала девушку к нему. Так и хлопнула бы воротами перед носом Курбана. Вовремя опомнилась: его прислал сам Ибрагимбек.

— Поднимайтесь! — пригласила она и, первой поднявшись на айван, бросила взгляд за речку. — Что там происходит? Народу тьма!

— Ничего… матушка, — сказал Тонготар. — Пришел караван из Кабула.

— Сыну гостинцы привезли?

— А караван без этого не бывает!.. — Тонготар в двух словах объяснил старухе цель их посещения. — Садитесь, гость, погрейтесь у сандала… Матушка, позовите девушку. Нам скоро возвращаться.

Старая Тиник начала спускаться с айвана и вдруг на середине лестницы остановилась. Увидела — от амбара идет Айпарча.

— О! — непроизвольно воскликнула старуха, приподняв от удивления брови. Айпарча приближалась, на ее лице не было и тени смущения, а ведь слышала мужские голоса.

Кто бы знал, каких усилий стоило ей это кажущееся спокойствие…

Да, это он — Курбан. Но только в другом обличье. Он здесь… Его прислал Ибрагимбек. Зачем?..

— Здравствуйте, — тихо сказала Айпарча, заставив себя опустить глаза. Почему он здесь? Узнал, что я здесь… что со мной случилась такая беда?.. Пришел, чтобы вызволить меня из беды, вернуть родителям?.. Кем он сказался им?.. Наверное, родственником. Да, они родственники… — Добро пожаловать, Курбан-ака!

Старуха не спускала с них глаз.

— Да садитесь же! — прикрикнула она. — Поставь самовар, доченька! Дастархан принеси!

Айпарча заметалась, как во сне, улыбается. Она рада! Очень! Хочется плакать, смешно!..

Айпарча растапливала самовар, пришла матушка Тиник.

— Каким родственником он тебе приходится? — раздраженно спросила она. — Держится степенно… Таких следует остерегаться!..

— Бояться — остерегаться! Сын же ваш прислал! — сказала Айпарча. — Ну, а что касается родственников, мои родители в Байсуне самые богатые из родичей!

Старуха достала из сундука скатерть из тонкой шерсти.

— Родичи — это хорошо, — сказала она, беря из плетеной корзины две лепешки. — Но сейчас твоя судьба в моих руках… Я верно говорю? На рассвете поблизости крутился Джаббар. Ты видела? Кто его прогнал? То-то!.. В это смутное время нельзя никому верить!.. Поди! Если вскипела вода, скажи Улугай, пусть заварит!

Айпарча, улыбнувшись про себя, вышла и крикнула:

— Улуг-а-а-ай!..

Какой звонкий, приятный голос.

Направляясь сюда, Курбан не думал, что он будет говорить Айпарче: хотел только увидеть ее. И все. Но он должен, обязан был поговорить с ней.

— Как видите, родственница ваша жива-здорова, — разливая чай, сказала матушка Тиник, — Не скрою, она мне очень понравилась! Спросите — хорошо ли ей здесь живется? Что она ответит? Э, да кто посмеет ее обидеть! Если Джаббарбек опять появится в окрестностях моей усадьбы, так вон оно, ружье. А теперь мы отправимся в путешествие. Надо, молодой человек, на мир посмотреть. Вы, видать, ученый… Как вы думаете, имеют право женщины на путешествие? Помнишь, Тонготар, ну эту героиню из «Алпамыша»… как звали ее, Барчин?.. А какими храбрыми воинами были в древности женщины… Лихие наездницы, отлично владели мечом, они отважно бились с врагами, не уступая мужчинам ни в чем! Верно говорю, Ай-парча?

— Спасибо вам, матушка! — Курбан кивнул в сторону Айпарчи.

— Дядя ее тоже навещал… Она ни в чем нужды не знает.

— А вы к нам, Курбан-ака… надолго? — спросила Айпарча, пристроившись возле старухи.

— Кто знает. Время такое — мы не можем знать, где будем завтра…

На холме возле дома появился всадник.

— Господина шейха… и вас, господин Тонготар, просит срочно прибыть к нему его превосходительство Ибрагимбек! — прокричал он.

— Если у вас есть еще что-то сказать, говорите, — заторопился Тонготар.