Над голубым Иссык-Кулем

Никогда прежде Чу не видела тополей и вишен. Их привезли с собой украинские хлеборобы. Никогда не было в Чуйской долине виноградников. Их заложили переселившиеся из Бессарабии во главе с Исааком Болбочаном восемь молдавских семей, прихватившие с собой пять тысяч черенков. Теперь виноградникам Чуйской долины нет границ. Множество столовых и винных сортов винограда выращивается в долине, а из сорта «пирофран» производится киргизское шампанское.

Никогда не было в Чуйской долине ярких маковых ковров, они появились после того, как в этом краю гостеприимно были приняты повстанцы — дунгане, бежавшие от расправы карателей. Они принесли с собой семена риса и «золотого цветка» — так называли опийный мак, дающий необходимый компонент более чем для трех тысяч лекарств.

Трудно обживать новые места, особенно первым поселенцам. Немного в сторону от Чу — ив лишенной влаги почве земледелие было невозможным. Да и сама Чу в некоторые годы так мелела, что была не в силах напоить водой поля и сады с помощью примитивной крестьянской оросительной системы. Говорили, что «Чу умирает», что спасти ее может лишь глубоко продуманная система ирригационных сооружений.

В 1912 году Чуйская долина подверглась опустошительному налету саранчи. Именно тогда шел по берегу Чу к Иссык-Кулю географ и ботаник В. В. Сапожников. Он увидел страшную картину: все посевы уничтожены, саранча ползла живым потоком, а над ним вились тучи розовых скворцов. Обочина дороги была усеяна трупами скворцов, для которых эта пища оказалась слишком обильной.

В 1912 году под руководством инженера В. А. Васильева был составлен первый план преобразования долины Чу. Этот план включал в себя строительство двух каналов и водохранилища в Орто-Токое. Только через двадцать лет, уже в Советской Киргизии, приступили к его осуществлению. Руководителем развернувшегося строительства в Чуйской долине стал С. Петров, участник первой экспедиции Васильева.

У Чумышских скал, от перегороженной плотиной Чу, протянулись к полям два первых канала. Потом к ним присоединился Большой Чуйский канал. Пустыня была изгнана, и стала Чу достойной слов киргизского поэта Молдо Клыча:

На свете нет таких плодов,
каких бы Чу не родила.

И в самом деле, чего только нет в этой цветущей долине! Есть здесь город Кант (сахар). В нем построен первый завод по производству сахара из сахарной свеклы, никогда раньше здесь не произраставшей. Говорили, что мечты о «киргизской Кубе» — маниловщина. А теперь берега Чу — сахарная плантация всей Средней Азии. Под свеклой занято больше пятидесяти тысяч гектаров. Урожай достигает почти четырехсот центнеров с гектара. Это больше, чем в среднем по стране.

В киргизском языке существует слово «ашар», означающее «взаимопомощь». Киргизы нередко прибегали к ашару — даже юрту нельзя поставить в одиночку. Многонациональный ашар создал цветущую Чуйскую долину!

…Бежит дорога. Позади остались мутный поток Большого Чуйского канала (БЧК), мягкая зелень садов по-украински больших сел Ивановки, Калиновки, Орловки.

Вот старинный город Токмак. В X–XII веках вблизи него находилась столица государства караханидов — сохранились ее развалины. Потом здесь была кокандская крепость. В 1898 году город был полностью разрушен, а затем снова восстановлен на прежнем месте. Его население сейчас приближается к полусотне тысяч.

В районе Токмака разводят фазанов. Те самые семиреченские фазаны, священные птицы Согдианы, на которых когда-то охотился Н. М. Пржевальский и изобилию которых поражались все путешественники, оказались на грани вымирания. Теперь их численность восстанавливается быстрыми темпами. В Токмакском «фазаньем царстве» около восьми тысяч красивых птиц с ярко-красными перьями и белыми галстуками на груди. Отсюда их расселяют в другие районы Киргизии, Средней Азии, а также на Украину и за границу — в Польшу, Румынию, Болгарию. Ежегодно «экспортируют» до двух тысяч экземпляров. Численность фазанов быстро увеличивается, потому что разводят их в тех местах, где они — исконные обитатели.

Ущельем Боам. Дорога пересекает село Быстровку, за которым кончается широкая долина, сбегаются с двух сторон горные хребты. Слева — Кунгей-Алатау, справа — Киргизский хребет. Для Чу остается узкий коридор. На протяжении тридцати километров река течет в этой теснине.

Ревет и клокочет неудержимая Чу, яростными прыжками преодолевая пороги. Отвесно уходящие ввысь скалистые склоны выпиливают в небесном куполе узкую синюю поноску. И на самом краю скал неуютно кривятся редкие стволы изуродованной ветром арчи — туркестанского древовидного можжевельника. Скалы — голые, необжитые, первозданные. Это Воамское ущелье, название старое, по-видимому тюркское. Боам — естественные ворота Центрального Тянь- Шаня, за ним — Иссык-Кульская котловина, обрамленная высочайшими горными хребтами…