Наблюдатели

— Что ты хочешь? — ответил Сэм.

Джейми решила, что он говорит с ней:

— Вытащить тебя отсюда!

— ДА… вытащи… меня… ОТСЮДА! — закричал голос.

— Я пытаюсь! — проговорила Джейми. — Пойдем!

— Почему ты вернулся, Кевин? — жалобно спросил Сэм. — Я считал, что окончательно потерял тебя в транспатетре.

Джейми смотрела на него с неописуемым ужасом:

— Сэм, с кем ты разговариваешь?

Она ослабила хватку. Сэм упал и стукнулся головой об пол.

— Отпусти меня, — произнес голос через Сэма на сей раз спокойнее. Ободряюще. — С тобой будет все в порядке.

Джейми все еще пыталась тащить его:

— Я не могу отпустить тебя, Сэм.

Да.

Сделай это, Сэм.

Обрети покой.

Наконец-то.

Но как?

О чем просит Кевин? Он просит умереть?

Как я это сделаю?

Как может один человек умереть внутри другого?

Сэм закрыл глаза, и вдруг его осенило.

Он понял.

Он взял жизнь Кевина.

А теперь пришел час возмездия.

Кевин поглощает его.

Жизнь за жизнь.

Джейми закричала.

Стена отъехала.

Но Сэм уже ничего не слышал.

16

Изменение статуса наблюдателя

Завершение: Неизвестно

Когда произошел взрыв, Сэм возносился. Над ним сиял чистый холодный белый свет.

К свету.

Смерть. Как описывают ее люди.

В комнате раздался пронзительный крик, перекрывший все другие звуки. Это был его собственный голос — но он каким-то образом был вне его.

Он его слушал. Воспаряя к свету. Возносясь. Бестелесно. Незримо.

Теперь он был чистой энергией.

И он знал, что произошло, хотя и не мог видеть этого.

Мозг его раскололся.

Но не на куски.

Он разделился, как клетка.

Два ума. Равные, цельные, неслиянные.

Голос Кевина затихал вдали. Но он больше не был жалобным просителем. Теперь он бормотал что-то невнятное — о каких-то суперструнах и о чем-то параллельном, все одни и те же слова, подобно заклинанию.

Сэм сохранил чувство времени — все длилось довольно долго. Но время не имело значения. Час в наносекунду. Он слышал вокруг и другие голоса, но не Кевина. Возбужденные и знакомые. Мама. Папа. Джейми.

Где они?

Ему хотелось увидеть их. Больше всего другого.

Он пытался увидеть.

Глаза — мне нужны глаза.

Боль захлестнула его.

Невыразимая боль, которая не избывается криком, а опустошает больше, чем сама боль.

Он понял, что больше не парит.

Он лежал на спине и снова чувствовал.

Голова у него была покрыта. От этого покалывало, окутывало теплом и расслабляло. Суставы у него не сгибались, словно он проспал много дней. Щека зудела.

Он открыл глаза, и образы вокруг, казалось, состояли из множества пятен, были неестественно яркие и резкие.

Мама и папа подступили к нему ближе.

— Ммм… пааа. — Язык у него был неповоротливым, губы не слушались.

В поле зрения появилась Джейми. Глаза у нее были расширены до размеров мяча, рот открыт от изумления.

Что? Что со мной произошло?

Он попытался сесть, но руки и ноги у него были связаны. Он догадался, что на голове у него транспатетр.

Единственное, чем он мог шевелить, это головой.

Нагнув голову, он увидел тело, лежащее рядом. На нем тоже был транспатетр.

Кевин.

Я был прав. Они, должно быть, «активизировали» тело: перенесли Кевина из меня туда.

— Йя-уууу.

Глаза у мамы наполнились слезами.

— Что он говорит?

Сэм пытался повторить, двигая губами помедленнее, как это делает ребенок, когда учится говорить:

— Ппполучилось. Ммммозг… в лаабоораторииии № 6…

— Да, Сэм, получилось, — кивнул мистер Хьюз.

— Ввыыы ппперенеслиии егооо… в ттеелоо, — проговорил Сэм. — Хххирурррргичесски. Пппока я ссспал.

— Да, — подтвердила миссис Хьюз.

— Нннооо это неее мммоозг, ааа?

Мистер Хьюз покачал головой:

— Без транспатетра нет. Только все три могут действовать вместе — тело, мозг, транспатетр. Мы не ожидали, что все получится так быстро. Мы считали, понадобится еще, как минимум, месяц.

Теперь все стало ясно.

Я поглотил его. И он остался со мной.

Его сущность.

Он рос вместе со мной. Затаившись в дальнем уголке моего сознания, в тех самых незадействованных восьмидесяти пяти процентах.

Но он пробуждался каждый раз, когда я приближался к «Тюринг-Дугласу».

Когда я был неподалеку от транспатетра.

Это было его избавление. Он мог это чувствовать. Подобно собаке, которая возбужденно лает, когда чует еще далекого пришельца.

Вот почему он овладел моими снами — папа принес в дом транспатетр. Кевин делал намеки. Предупреждал, чтобы я не делал этого.

Но почему?