Наблюдатели

Из-под воды торчат ее пальчики с аккуратным педикюром, они шевелятся, будто печатают какие-то слова на некой карикатурной клавиатуре для ног…

ФВА… ОДЖ…

Дальше, за клочьями пены, словно в разрывах облаков, просматривается ее далекое тело: лесистые икры, ляжки с венозными реками, еще севернее – пологое плоскогорье живота, вулканы грудей, м-да… Метафора разворачивается непроизвольно, наверное, во мне погиб великий стилист.

Мне всегда хотелось лизать эти пальцы, да и вообще делать с ее телом гораздо больше, чем я делал, но мешал стыд… А теперь мне стыдно от моих желаний, а тело это вызывает лишь ужас и отвращение.

Она улыбается. Видит траекторию моего взгляда и понимает его по-своему…

– Хочешь сейчас?

С чего бы это вдруг? Когда в последний раз она сама предлагала, тем более – в ванной?

Она смотрит на меня, сощурившись, проводит ладонями под водой по ляжкам, по животу, останавливается на грудях и ласкает их круговыми движениями. Соски мелькают меж ее пальцев, видно, что они набухли. Она закусывает губу и закатывает глаза.

И говорит:

– Мамочка!

Как всегда говорит во время своего оргазма. Это она намекает, что хочет действительно крикнуть Мамочка! – здесь и теперь.

Я нагибаюсь, трогаю руки ее и груди, груди трогаю сквозь руки… И мне приходит в голову неожиданно удачное решение. Она картинно высовывает язычок и смотрит на меня с блеском в глазах. Другого случая не будет. Я улыбаюсь, осматриваю ее, наверное, чтобы лучше запомнить, наклоняюсь и целую на прощанье, и медленно прижимаю ко дну. Она улыбается под водой, из ноздрей выскакивают два маленьких пузырька. Это будет не долго, не больно…

Она смотрит из-под воды, очень уже далекая за облаками. Все еще улыбается, но уже несколько ненатурально, вымученно, как я с цветочницей, там, наверху… Интересно, как я выгляжу из ее глубины?

40

Я думаю, что он шутит. Шутит-утит… Но нет, ведь он меня и вправду утит. Вместе с моим утенком, который у меня внутри…

От Жана…

Это я брежу: нет у меня никакого утенка.

Ты ведь так шутишь, Микров? Помучаешь, а потом трахнешь.

Мой садист…

Ну, хватит уже. Я вижу твое лицо из-под воды: так нас видят рыбы. Долго же я могу не дышать. Но не бесконечно, милый!

Хватит! Я бьюсь, что есть силы, вода волнуется, лицо мужа плывет, он превращается в чудовище.

Он и есть чудовище. Я поняла: ты с далекой планеты гость. Вот почему моя девочка, моя маленькая Юлечка такая была…

Хватит! Я больше не могу, выпускаю воздух, я кричу, он меня слышит, крик мой слышит через поток пузырей, и под водой тоже передаются звуковые волны, но это уже не моя мысль, а его, и я вынуждена вдохнуть воду, гона орячая…

Я вся полна воды, вся… Я была пустая внутри, а теперь я полна воды…

41

Она мертва. Вода еще колышется. Я стою весь мокрый, вода стекает с кончиков моих пальцев. Я выбегаю из ванной, я мечусь по квартире, что-то ищу, но сам не могу понять – что? Или – кого? Вдруг до меня доходит, что я ищу ее, свою жонку, но она ведь лежит в ванной, мертвая. Нет, я ищу выпить. Да вот же она, водка – стоит, как стояла, в бутылке еще на два глотка. Я хватаю бутылку, подношу к губам, но замираю: нет, так не пойдет. Из горла вырвет. Наливаю в стакан, пью…

Возвращаюсь в ванну. Вода все еще колышется. И это самое странное. Кажется, что уже много времени прошло, но эта вода…

Моя женщина лежит, широко расставив ноги, коленки выглядывают из воды. Оказывается, у нее родинка на внутренней стороне ляжки, слева, а я и не помнил. Хотя, довольно часто лизал ей эту алую дыру, этот розовый клитор, при свете и без.

Убил, утопил… Как пенсионерку за квартиру…

Иду на кухню. На столе лежит ее раскрытая сумочка. Теперь уже не ее…

Лезу зачем-то к ней в сумочку. Все какие-то кусочки, клочки. Вот листочек бумаги, на нем зеленой шариковой ручкой что-то написано по латыни. Вот и ручка эта зеленая.

Что бы это значило? Абракадабра какая-то:

ZDRGL

Реникса…

Но я где-то уже слышал нечто подобное…

Пять букв. Только согласные – почему? Что-то припоминаю… Да, она любила сокращать слова в письмах, очень давно. Так и писала: Здр. Мкр!

ЗДРГЛ

Здравствуй дорогой друг любимый!

Нет не то… Моя голова работает не в том направлении…

Еще немного, и я пойму смысл этого послания…

Стоп. А что, если это не буквы, а цифры? Если получится семизначное число – то это может быть каким-то телефоном.

Я включаю лаптоп, открываю словарик, там английский алфавит. Выписываю порядковые номера этих букв:

Z=26

D=4

R=18

G=7

L=12

Попробуем в строчку.

264-18-71-2

Не получается. Такого телефона не может быть.

Мои пальцы дрожат над клавиатурой, оказывается, у меня довольно кривые, нескладные пальцы… И тут мне приходит в голову другой ключ к шифру:

Z=1

D=3

R=4

G=5

L=9

Тогда получаем:

134-53-59

Обычный московский телефон, где-то на Ленинском проспекте…

Ключ не в порядковом номере буквы по алфавиту, а в ее позиции на клавиатуре, если считать слева направо.

Ну что ж! Позвоню по этому телефону, и тогда… Что – тогда?

Допустим, по этому телефону проживает любовник.