Наблюдатель

Психопатия — такая странная вещь. Не знаешь, когда придёт, не знаешь, уйдёт ли вообще.

Фарион, поклонившись чародейке, упорхнул прочь без грома и молний. Грозовая сова полетела на запад, через земли гномов, прямо в волшебную башню архимага. Лори попросила забрать оттуда несколько вещей, которые пригодятся ей на поле боя. О, она покажет всё, чему научила её Мира и что преподал ей Фолл. Она сошла с ума? Да плевать! Подлинный эгоизм нельзя перебить какой-то дружбой и любовью! Плевать на друзей, плевать на любимых — есть только месть, и путь к ней будет усыпан трупами.

Лори знала, что никто не рискнёт её останавливать. Лидеры Сада поймут, Ирис с Артом — поймут чуть позже. Или не поймут вовсе, но остатки человечности внутри чародейки молились о том, чтобы ребята всё-таки поняли. Поняли — и простили. Никто не сможет заставить Лорелеи отказаться от принятого решения…

Стул, стоявший напротив чародейки, дёрнулся, пододвигаясь. Качали ветвями окрашенные в алый деревья, полыхая разноцветными огнями, практически ослеплявшими случайного зрителя. Чиркнула зажигалка, вмешался в общий цветочный запах горький, вонючий запах табака. Перед Лори тут же встала картина покрытых снегом равнин, пустошей на много километров вперёд и назад. И силуэт, с лёгкостью идущий по глубокому снегу вперёд, сохраняя при этом дистанцию аккурат в аккурат в два метра.

У Лори не осталось душевных сил, чтобы удивляться.

— Скажи, Фолл… Как там, по ту сторону?

— Ад пуст, все бесы здесь, — без улыбки проговорил первый герой, откидываясь на сиденье и затягиваясь. Выпустив густое облако серого дыма, посмотрел серыми глазами в глаза чародейки. — Я боялся, что это всё-таки произойдёт. После стольких лет терзаний ты… Потеряла себя. Графиня Лорелеи де Костаэль, ты стала тем, кого ненавидишь всем сердцем. Думаешь, Сангвин такой просто потому что он — злой? Этот человек потерял то же, что потеряла ты — он потерял свою семью.

— Я не отнимала чужие взамен, — прищурилась Лорелеи, начиная задаваться вопросами. Уж не галлюцинация ли это? — Не вершила насилие ради насилия.

— Верно, — криво усмехнулся первый герой. — Ты поступила хуже. Вместо спасения, тоненьких соломинок, за которые полагается хвататься утопающему, ты решила утонуть. У Сангвина не было даже этого. Ты могла сойти с этого пути. Но нет, Лори, ты решила наплевать на тех, кто был готов протянуть тебе руку помощи.

— Каким образом это хуже?! — опешила чародейка.

— Это хуже для тебя самой, — пожал плечами Фолл. — Сангвин ничего не почувствовал, когда твоя семья погибла. Но ты — скажи мне честно, чувствуешь ли ты себя в полном порядке после слов, что сказала Арту? Легко ли тебе после твоего решения? Можешь ли ты уверенно сказать, что совсем ничего не чувствуешь?

— Это не важно… — голос Лори вздрогнул, и вслед за ним вздрогнула она сама. — Они поймут.

— "Они поймут", "они примут", "они знают, что я чувствую и почему я это чувствую" — это твои оправдания? — повёл плечом Фолл, открыто насмехаясь над словами чародейки. Затянувшись, он продолжил. — Почему ты решилась на столь радикальные действия? Твою месть разделяют и остальные. Да и мужчина у тебя наконец-то появился. Правда, не в твоём вкусе.

— Не в моём вкусе, — откинулась на стуле женщина, повторяя действие Фолла. — Ха-а… Ха-ха-ха! Фолл! Это правда ты? Не иллюзия моего собственного разума?

— Не во плоти, но я — это я, — рассмеялся вслед за ней первый герой. — Ты не настолько сумасшедшая, уж поверь мне.

— Тяжеловато в это поверить, когда я веду диалог с мертвецом, — выдохнула Лорелеи, поправляя белое платье в зелёный горошек. Её любимое. Когда-то она хотела надеть его на свадьбу — но те мечты давным-давно сгорели. — Фолл… Я подвела вас. Я подвела тебя и мастера. Вы ушли… А я осталась. Больше некому упрашивать меня оставить месть. Больше некому успокаивать мои кошмары… Ты ведь…

— Я знаю, — кивнул Фолл. — Тебе снится та ночь. Твой день рождения. Вторжение заражённых мертвецов. Прятки в подземелье. Холод, запах собственных выделений и страх, сковывающий душу. Я знаю, Лори. Но ведь ты и сама сказала, что… Вы выросли. Не только Арт и Ирис. Ты тоже выросла над собой. Нельзя постоянно опираться на других — я сказал это Арту, скажу и тебе. Строй свою жизнь сама.

— Фолл… — чародейка была на грани нервного срыва.

— И что, что нас уже нет? — весёлым голосом спросил первый герой, рисуя дымящейся сигаретой в воздухе перевёрнутую восьмёрку. — Ну, мы бы всё равно когда-нибудь бы умерли, этого не избежать. Ты должна победить свои кошмары сама. И от мести тоже должна отказаться сама — никто, сколько бы кто не говорил тебе об этом, не сможет тебя переубедить.

— Я уже не справилась… — чародейка сжала чашку обеими ладонями, и та задрожала, едва не расплескав уже остывший чай. — Я подвела вас! — с этими словами она смахнула кружку прочь. Та улетела в кусты, разбрасывая повсюду бодрящий напиток. — Фолл! Скажи что-нибудь!