На золотых приисках

Повыше среднего роста, светловолосый, с большими усами и маленькой бородкой на продолговатом лице, украшенном большим носом, с добрым застенчивым взглядом, узкогрудый и узкоплечий — он производил на всякого мягкое и приятное впечатление. Он то и дело одергивает и поправляет белую косоворотку, поглаживает волосы и приговаривает: ну, ладно, —хотя несравненно вернее было бы приговаривать что-нибудь противоположное по смыслу — ну, хотя бы — отвратительно, так как дела его всегда были в крайне плачевном состоянии. То кто-нибудь находил богатое золото в местности, которую Петр Иванович только-что бросил, как совершенно безнадежную относительно золота, то не было денег на покупку провизии, и приходилось униженно просить богатеев о ссуде муки в долг, то не было чем платить рабочим, и они начинали шуметь и гудеть. В другой раз плоты с разными товарами разбивались о камни, и товары пропадали, или солидный прииск приносил лишь убыток, потому что попадался вор служащий. Было и так, что Петр Иванович в критическую минуту заболевал тифом, и мнительный компаньон, трясясь и падая в обморок от страха заразиться, устремлялся с возможною скоростью в Россию (так зовут сибиряки Европейскую часть СССР), то... Впрочем, нет возможности перечислить все те бесчисленные напасти и беды, которые всегда и везде преследовали несчастного Петра Ивановича. Поссорившись с мачехой, Петр Иванович бросил семью, гимназию и начат вести самостоятельную жизнь, полную лишений и мытарств. Много прошло времени, пока ему удалось скопить небольшую сумму денег и с нею отправиться в Сибирь искать золото. И вот он уже семь лет ищет его, сбережения давно истрачены, ему стукнуло сорок лет, волосы от невзгод засветились серебром, на лице легли морщинки, легла тень горечи и муки. Другой па месте Негра Ивановича давно махнул бы па все рукой и успокоился бы, если не внутренне, то хоть наружно, но Петр Иванович все еще борется и барахтается, силясь победить препятствия и добиться своего. Энергии остается все меньше и меньше, из узкой груди все чаще и чаще вырываются подавляемые, непрошеные вздохи, еще недавно волновавшая его кровь мечта о богатстве становится все бледнее и бессодержательнее, и на место этой мечты начинает все яснее, ярче и мучительнее сверлить уставший мозг другая мечта — мечта об отдыхе, о покое, о какой-нибудь определенности, об уюте теплого гнездышка семьи. Чем дальше идет время, тем эта последняя мечта принимает более и более реальные формы, тогда как мечта о богатстве уходит куда-то вдаль и незаметно расплывается в ничто.

Наконец, Петр Иванович решил сделать последнюю попытку. Он наметил место, где (он был в этом совершенно уверен) должно было находиться золото, и достал на разведку 1000 руб., конечно, на самых тяжелых условиях: если золото будет найдено, то половина дохода отчисляется ссудившему деньги под разведку богатею. Наш стан находился как раз в центре этого места.

Но 1000 руб. такая ничтожная сумма... Ее едва-едва хватит на самую поверхностную и сомнительную разведку, а между тем впереди долгая лютая зима, безденежье, значит, необходимо не только вести разведку, но и заботиться о грозящей голодной зиме. Страх этот и заставил Петра Ивановича одновременно с отыскиванием жилы заняться и мелкою добычею золота, в небольших количествах встречающегося здесь во многих местах. Так он и перебивался: то мыл золото, то вел разведку.

С той стороны в Кундат впадал маленький ключик, на котором кто-то когда-то искал золото, оставив следы своих поисков в виде шурфов — т.- е. глубоких ям. Ключик приглянулся двум золотничникам — отцу жены служащего Адрианова и Ивану «подзаводскому», служившему когда-то в казенных копях, но променявшему спокойную оседлость на беспокойную и неверную, но вольную жизнь в тайге. Столковавшись и получив от Петра Ивановича разрешение, они начали мыть на ключике пески и каждый вечер приносило на стан по б — 7 золотников рассыпного золота, отдавали положенную часть Петру Ивановичу, а остальное делили между собою. Золотник золота в наших местах идет за 4 р. и, таким образом, барыши золотничников были очень недурны Но скоро ключик от засухи пересох, воды на промывку не хватало, и старик со своим компанионом были вынуждены прекратить работу. Тогда за этот ключик решил взяться Петр Иванович, уверенный, что если два человека намывали в день 5 — 7 золотников, то полдесятка рабочих золотников 10—12 всегда намоют, а это уж доход для безденежного предпринимателя очень почтенный. С водой же устроились следующим образом: около ключика нашли болотце с бьющими со дна ключами и запрудили его плотиною, которая открывалась лишь на время работы, а все остальное время была закрыта: за ночь в болотце успевало набраться достаточно для дневной работы воды.