На закате

– Ты говорила, что твой отец кардиолог! Что в этом отличного?! – шепотом закричал он.

– Если ты сейчас не успокоишься, я тебя ударю, – как можно спокойнее произнесла я, сложив руки на груди.

Сергей замер и не моргая уставился в мои глаза. Я смотрела на него в ответ. Злость кипела внутри, но я не давала ей выйти наружу. Сергей ведет себя так не потому что, я сделала что-то не то. Он глубоко расстроен сложившими обстоятельствами, а агрессия лишь способ скрыть свои истинные эмоции.

– Прости, – сорвалось с его губ.

Сергей прикрыл глаза и откинулся на спинку стула. Я удивилась его извинению, но виду не подала. Хотя бы один из нас должен сохранять холоднокровие.

– Я не знаю, что произошло с моей мамой. Не знаю, как она себя чувствует. И самое паршивое – я не могу ничего сделать…только сидеть и ждать.

Он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели.

– Понимаю, – прошептала я, присаживаясь рядом.

Стул оказался жутко холодным, и я едва сдержалась, чтобы не вскочить. Положив ладонь на плечо Сергея, я тихо добавила:

– Все будет хорошо. Мой отец лучший, он справится.

И время застыло. Лишь тихое тиканье стрелок настенных часов напоминало о том, что идут минуты. Сергей прижался ко мне, положив голову на грудь. Я молча гладила его по волосам, успокаивая.

Сердце разрывалось. Я чувствовала, какую боль он испытывал, словно это не его, а моя мама лежала в палате.

Мне хотелось как-то помочь, чем-то ободрить Сергея, но я не могла подобрать слов. Возможно, это и к лучшему. Не факт, что разговоры пошли бы ему на пользу.

Постепенно мы с Сергеем остались одни в приемной. Первой ушла женщина: ее забрала молоденькая медсестра в коротком белом халате. Как только медсестра вошла в комнату, Сергей резко дернулся, выпрямившись на стуле. Его глаза умоляюще смотрели на нее, но девушка даже не взглянула в его сторону, направившись к противоположному концу приемной.

Дедушка вышел сам. Его не было довольно долго, чтобы я поняла, что он не вернется.

Секунды превращались в минуты. Минуты в часы, а мы все также оставались в неведенье. Изредка Сергей замирал на какое-то время, смотря стеклянным взглядом на противоположную стену. Я поняла не сразу, но в конце концов догадалась – он молился. Возможно, я могла бы делать это вместе с ним, если бы…верила в Бога. Когда находишься в больнице, Бог – это врач, и лишь он один может помешать смерти.

В очередной раз бросив взгляд на часы, я тяжело вздохнула и прервала наше многочасовое молчание:

– Может кофе?

Сергей отрицательно покачал головой, глядя в пол.

– Воды?

Снова отрицательный ответ.

Мне тоже ничего не хотелось, но я все же встала с места. Ноги затекли от долго сидения, и я принялась их разминать, меряя шагами приемную.

– Позвони Анжелине, пожалуйста, – еле слышно прошептал Сергей, все еще смотря вниз.

Заглянув в клатч, я заметила, что в нем лежит два телефона: мой и Сергея. Сперва я нахмурилась, пытаясь вспомнить, как он здесь оказался, а потом отмахнулась от этих мыслей.

«Позже».

Достав свой телефон, я набрала номер Анжелины. В трубке послышались долгие гудки.

В тот момент, когда Анжелина приняла звонок, в приемную зашел мой отец, облаченный в белый длинный халат. Взгляд серо-зеленых уставших глаз коснулся моего лица.

Сердце в груди словно замерло. К горлу подкатилась тошнота.

Я сбросила вызов и поспешно убрала мобильный обратно в сумку.

Сергей поднял глаза на моего отца и мигом вскочил с места.

– Как моя мама?

Отец отвлекся от меня и посмотрел на Сергея, нахмурившись. Пульс участился. Он медлит или мне кажется?

– У нее был инфаркт. Сейчас она в реанимации. Состояние стабильное, – профессионально отчеканил отец.

Я недовольно окинула его взглядом.

– Можно чуть развернуть твой ответ? – требовательно спросила я.

Папа слегка замялся, явно стараясь совладать с собой. Сейчас он говорил не просто о пациенте, а о матери моего парня, по сути близком человеке для его дочери.

– Я могу сказать, что опасность миновала. Твоя сестра вовремя вызвала скорую, мои коллеги оказали первую помощь. Мы сделали все необходимое, чтобы спасти ее. Сейчас она в сознании, в реанимации под наблюдением медперсонала. Если все будет хорошо, то в течении нескольких суток мы переведем ее в обычную палату.

– Я могу ее увидеть?

– К ней может зайти только один человек. Мне сказали, что твоя сестра должна привезти вашего отца. Я думаю…

– Да-да, пусть зайдет он. Спасибо Вам, доктор Хендерсон.

Сергей обессилено упал на стул. Я подбежала к отцу и крепко обняла его. Папа справился, он спас жизнь Эве!

– Спасибо, спасибо, спасибо! – затараторила я, улыбаясь.

– Лучшая благодарность, – папа обнял меня в ответ. – Скоро и тебя будут так благодарить.

Услышав последние слова, я нервно сглотнула. Улыбка померкла на моих губах.

– Точно, – безжизненно прошептала я.

– Мне нужно работать. Позовите меня, когда приедет отец Сергея.

Я отстранилась от папы и положительно кивнула.

– Обязательно.