На взводе. Битва за Uber

Общественность знала, кого винить. Победу на выборах обеспечили Facebook, Google, Twitter, Reddit и Instagram. Cambridge Analytica манипулировала социальными медиа: сотрудники Facebook участвовали в кампании Трампа¹⁷⁸. Та самая, ведомая молодыми уравновешивающая сила, что привела в Белый дом Обаму, превратилась в машину гнусной психологической пропаганды. Общественность вдруг осознала масштаб и целенаправленную мощь рекламных машин IT-гигантов. Члены конгресса, ощутив тревогу, начали выделять технологические компании. То же делала пресса.

«Facebook обеспечил победу Трампу своей неспособностью (или отказом) обращаться к проблеме обмана или фейковых новостей»¹⁷⁹, – говорилось в репортаже журнала «Нью-Йорк». Заголовок усиливал ощущение, что Дональд Трамп победил только благодаря соцсети. Неуверенность и тревога начали проникать и в умы технарей. Даже внутри компании самые преданные засомневались в преобразующей силе построенной ими платформы¹⁸⁰.

Осуждению подвергся и Twitter. Они предоставили троллю-миллиардеру платформу, которую он использовал по максимуму.

Трамп вложил более двух миллиардов долларов в так называемые заработанные медиа – намного больше, чем любой другой кандидат¹⁸¹. Теперь каждый твит был президентским заявлением.

Еще совсем недавно общественность и средства массовой информации обожали Big Tech: Facebook и Twitter давали людям возможность высказаться, а Uber и Lyft облегчали передвижение, – но теперь публике скармливали истории о спонсируемых государством хакерах, которые, используя огромные базы данных с личной информацией, влияли на выборы. Неожиданно для всех темные в Кремниевой долине привели страну к краю пропасти, и IT-отрасль грела руки на раздорах и спорах.

Два последних года Трэвис Каланик готовил Uber к президентству Клинтон. Он создавал команды лоббистов на каждом более или менее важном рынке. Он хотел, чтобы они были готовы иметь дело с приходящей администрацией, которая дружит с профсоюзами и враждует с компаниями, полагающимися на контрактных рабочих. За Big Tech Клинтон еще не пришла; у нее были крепкие связи с крупнейшими в Долине донорами, включая Шерил Сэндберг из Facebook, Джона Дорра из Kleiner Perkins и Марка Бениоффа из Salesforce. Но если какая-то компания и могла оказаться под ударом во времена президентства Клинтон, то в первую очередь самая ненавидимая в стране – Uber.

Но неожиданная победа Трампа застала Uber врасплох. Большинство рядовых сотрудников, преимущественно демократов и либертарианцев, рвали волосы на голове при мысли о президентстве Трампа. (Нелепой и смехотворной эта идея представлялась даже некоторым сторонникам Республиканской партии.)

В письме для сотрудников компании главный технический директор Uber, Туан Фам, охарактеризовал избрание Трампа как «огромный шаг назад»¹⁸², назвал нового президента «игнорамусом» и сравнил его победу с приходом к власти безжалостных диктаторов вроде Мао Цзэдуна в Китае.

В ночь выборов, когда победа Трампа уже стала неизбежной, Трэвис Каланик попытался взглянуть на ситуацию по-новому. Причин преследовать Uber у республиканской администрации не было, тем более учитывая, что он позиционировал компанию как стартап, создающий множество рабочих мест. Работу мог получить каждый владелец автомобиля – в первую очередь благодаря Каланику. Возможно, следующие четыре года будут не так уж плохи, решил он.

Кроме того, у него хватало и других проблем. Инвесторы требовали уйти из Китая, поскольку последние два года обошлись компании в миллиарды долларов потерь. Проникнуть в эту страну не удалось пока еще ни одной американской технологичной компании, так что в этом отношении Каланик не был первым.

Несмотря на все его усилия, китайское правительство предпочло оказать поддержку своей компании, DiDi, и сохранило враждебное отношение к Uber.

Каланик не хотел уступать и еще надеялся переломить ситуацию. Strategic Services Group попыталась сфотографировать президента DiDi Jean Liu, когда «Нью-Йорк Таймс» сообщила о получении Uber 3,5 миллиарда от саудитов¹⁸³.

Но если Каланик и был готов продолжать борьбу, то спонсоры его не поддерживали.

Билл Герли, «Цыпленок» совета правления, был недоволен тратами в Китае. Другой противник Каланика в совете, Дэвид Бондерман, тоже начал поднимать шум. Каланик сам вернул этого основателя TPG Capital во время раунда финансирования в 2013 году. Но теперь Бондерман критиковал Каланика за то, что тот финансирует заведомо безнадежную войну в Китае.

Некоторые институциональные акционеры Uber звонили крупнейшим инвесторам DiDi насчет урегулирования конфликта¹⁸⁴. Каланик был недоволен, но не удивлен; инвесторы, считал он, в любом случае кинут в конце. 1 августа Uber отказался от дальнейшей борьбы; его бизнес забрал DiDi, и все операции Uber в этой стране были приостановлены¹⁸⁵.