На высоте в милю с вампиром

— Я подозреваю, что он прав, — кивнула Мэри. «Я никогда не слышала, чтобы это происходило раньше, но, насколько я понимаю, обычно, когда спутники жизни видят общие сны, они не находятся в одной постели или на травянистой подстилке. Но если он лежал рядом, когда заснул, и вы были лицом к лицу, когда ты поняла, что кусаешь его, мне кажется, что ты, должно быть, перекатились к нему во сне, и вы двое начали отыгрывать то, что вы делали во сне».

Куинн кивнула, а затем уныло выдохнула и спросила: — Так он мой спутник жизни?

«Да. В полне возможно, — заверила ее Мэри, а затем криво улыбнулась. Когда Куинн недовольно рухнула, она мягко заметила: «Большинство бессмертных светились бы от счастья, если бы встретили своего спутника жизни. Тем более так скоро. Многим приходится ждать столетия или даже тысячелетия, прежде чем они найдут свою вторую половинку».

«Да, ну, большинство из них, вероятно, не так облажались, как я, и у них нет кучи дерьма, с которым нужно разобраться, прежде чем они даже задумаются о том, чтобы взять спутника жизни», — с горечью сказала Куинн.

Мэри на самом деле усмехнулась, но убрала это выражение со своего лица, когда Куинн нахмурилась. — Прости, — пробормотала она. — Но я боюсь, что ты ошибаешься.

Куинн моргнула, а затем неуверенно спросила: «За что?»

«Куинн, я не встречала в своей жизни ни одного человека, смертного или бессмертного, который не был бы таким же облажавшимся, как тебе кажется», — заверила она ее. «Они могут быть облажались по-разному, или они, возможно, уже разобрались со своей кучей дерьма, но никто не проходит через жизнь без того, чтобы травмы и трагедии не коснулись их и не согнули в ту или иную сторону. Все просто прячут свои согнутые части от других, потому что хотят казаться нормальными, когда на самом деле нормальных нет. Ненормальное — это действительно нормально».

Куинн покачала головой. «Я работала со многими людьми в больнице, которые были совершенно нормальными, без травм и…»

«Ты действительно так думаешь?» — весело спросила Мэри. — И что, по-твоему, они о тебе думали?

«Что?» — спросила Куинн с замешательством.

— Тебе не кажется, что они видели тебя такой же? Красивой и блестящим кардиоторакальный хирургом с таким же блестящим сыном и красивым мужем-онкологом. Счастливая нуклеарная семья, поддерживающая и любящая, и ты всегда предстаешь профессионалом. Я уверена, что они понятия не имеют, что твой брак рушился, а отец игнорировал вашего сына, или что вы изо всех сил пытались удержать все вместе».

— Ты прочитала мои мысли, — сухо сказала Куинн с негодованием.

— Нет, — тихо заверила она. «Ты проецируешь. . и так было с тех пор, как я встретила вас в аэропорту.

«Я?» — с тревогой спросила Куинн.

«О, да. Очень громко и очень сильно, — заверила ее Мэри. «Меня не просто бомбардируют слова тут или там, или обрывки мыслей или чувств. Твой разум выкрикивает целые главы миру, и твои эмоции повсюду».

«О Боже», — простонала Куинн, задаваясь вопросом, кто слышал ее кричащий разум. Русские? Люциан? Андерс? Данте?

— Любой бессмертный, столкнувшийся с тобой, вероятно, слышал это, — заверила ее Мэри.

— Даже Пэт и Паркер? — спросила она с тревогой. «Их обратили в то же время, что и меня».

«Возможно, так, но я подозреваю, что они не пренебрегали тренировками и практикой, как ты, — тихо сказала она. «Так что да, я уверена, что они подверглись бомбардировке твоими мыслями и чувствами, хотели они того или нет».

Куинн нахмурилась. Она не пренебрегала тренировками; она просто наотрез отказалась. Она не просила, чтобы ее превратили в проклятого вампира, и не хотела им быть, поэтому отказалась изучать что-либо, связанное с бессмертными.

— Это очень опасная позиция, — серьезно сказала Мэри. «Не только для тебя, но и для любых смертных, с которыми ты столкнешься, и даже для бессмертных, включая твоего сына и сестру. Способность читать смертных помогает нам узнать, представляют ли они угрозу. Если они хотят причинить нам вред, а также если они видели или слышали что-то, что может выдать наше существование. И возможность контролировать их помогает нам предотвратить их действия или слова, которые могут навредить нам или выдать наше существование, пока их память не будет изменена или стерта. Это способности, которые защищают всех бессмертных от разоблачения и уничтожения, и они очень необходимы. Она покачала головой. — Я поражена, что тебе позволили общаться со смертными, когда ты не прошла надлежащей подготовки.