На вулканах

Уж и не вспомню, при каких обстоятельствах я познакомился тогда же, в декабре 1949 г., с Доменико Аббруцезе, ассистентом профессора Кумина, преподававшего в ту пору вулканологию в Катанийском университете. Скорее всего это произошло во время визита к профессору. Чуть позже, опять-таки не помню как, я познакомился с Винченцо Барбагалло - главным проводником по Этне. Наверно, это случилось в его родном городке Николози, расположенном на высоте 700 м, откуда начинался маршрут восхождения. В то время до вершины добирались не один час.

Почти сразу же Барбагалло стал для меня просто Винченцино, а Аббруцезе я начал звать Мичо. Наша дружба возникла из взаимной симпатии, а позже была скреплена годами совместной работы, где в достатке было и приключений, и горестей, и радостей, всего того, без чего немыслима вулканология.

И вот спустя треть века после первого знакомства с Этной я снова на ее вершине. Винченцино давно умер. Но Мичо жив и весел, и по-прежнему остроумен. На Этну, правда, он больше не поднимается из-за сильной хромоты, вызванной болями в колене. Хотя это не единственная причина (тем более что двадцать лет назад здесь проложили автомобильную дорогу): моего друга навсегда оттолкнули интриги университетского мирка. Другого сицилийского вулканолога мне так и не удалось отыскать. Друзья-ученые, с которыми я тридцать лет подряд хожу на Этну, живут далеко: во Флоренции и Брюсселе, Пизе и Париже, Гренобле и Манчестере, на Гавайях, а то и еще дальше.

Сейчас, в конце 1982 г., рядом со мной шагает Антонио. Во время моего первого знакомства с Этной Антонио Николозо был подростком. Теперь он занял место Винченцо Барбагалло в качестве главного проводника по этой горе. Как Барбагалло, Антонио родился и живет постоянно в городке Николози. С ним мы тоже стали друзьями. И даже более близкими, чем с Винченцино, потому что кроме Этны взбирались мы на множество других вулканов - Эрта-Але в Эфиопии, Узу в Японии, Масайю и Момотомбо в Никарагуа, Килауэа на Гавайях...

Меньше чем за три часа мы с Антонио обошли все кратеры (сейчас их четыре). Они курились сернистыми дымками на широкой вершине массивной, величественной, неповторимой горы Монджибелло, зовущейся также Этной. В названии Монджибелло два корня, латинский и арабский - Монте Джебель, "гора Гора", и это сочетание сразу дает представление об истории Сицилии.

Мы стоим одни и радуемся яркой синеве неба, зная, что внизу, в тысяче метров под нами, висит унылая хмарь, там тучи и дождь. Опять, опять мы одни среди свежего снега начала зимы.

Дымятся одни фумаролы, и я, хотя и был готов к этому, чуточку разочарован. Но это чувство не нарушает очарования. Вулкан затих, лишь глухое рычание доносится из бокки * Нуова да крутятся серные вихри, закрывая отвесные стенки колодца, уходящего в неведомые глубины.

* Бокка - побочный кратер, как правило, не имеющий конуса. - Прим. ред.

Выпавший накануне снег уже успел припудриться серым пеплом. Под нами простирается странный мир: могучий, широкий конус, покрытый искристым снегом с наветренной и запыленным - с подветренной стороны кратеров. Как ни странно, из всей нашей планеты только верхушка конуса и доступна сейчас нашему взору, хотя абсолютная прозрачность воздуха позволяет заглянуть чуть ли не за горизонт на 150 км. Над головой простирается бездонная синева неба, а под нами кудрявятся барашки облаков.

Ветра нет, солнце, несмотря на зимнее время, приятно греет кожу, и на душе тепло оттого, что мы здесь, в этом так хорошо знакомом и одновременно враждебном мире, вид которого можно сравнить разве что с видом великолепного дикого зверя. Здесь тот же привкус затаенной опасности.

Я вернулся к Этне, чтобы вновь воскресить в себе ощущения, слегка стершиеся не только за год разлуки, но еще и потому, что мне свойственно жить настоящим, когда оно того заслуживает, или будущим, когда я даю волю воображению.

Лет шесть назад Анри Фламмарион предложил мне написать эту книгу, и я имел неосторожность согласиться. Подумав, я понял, что взял на себя непосильную задачу: написать обзорный труд по Этне, куда вошло бы все история, легенды, геологические сведения, описания и объяснения ее уникальной вулканической деятельности, нравы ее обитателей... Не по силам мне это, во-первых, потому, что я слишком многого не знаю об этом вулкане, а во-вторых, потому, что я не люблю накачиваться чужими рассказами, чтобы потом выдавать их "на-гора". В плане научном я могу рассказывать лишь о том, что узнал сам в результате собственных исследований. Я избегаю излагать информацию, полученную из вторых рук, - она получается несвежей, если не хуже.