На всякого блатного найдется пуля

Увиденное в квартире повергло бабку в шок. Судя по всему, вечер братьям удался. На полу валялись остатки еды, битая посуда. Рядом со столом лежал стул со сломанной ножкой. Дверь шкафа болталась на одной петле. Клавдия Петровна подслеповато щурилась, силясь разглядеть, что творится в квартире, потом вспомнила об очках, достала их из кармана, водрузила на нос и замерла, пораженная до глубины души.

– Бандиты, – простонала Клавдия Петровна, хватаясь за сердце.

– Ну, что, вызывайте милицию, – вздохнул Степан, – и скажите, что квартиранты собираются взорвать что-то. Что вы, мол, случайно услышали разговор. Так менты быстрее приедут. Про меня, естественно, не говорите. Я потом приеду, когда все утрясется, и сниму квартиру на полгода. Плата вперед. Главное – не проговоритесь обо мне, а то еще приплетут к этому делу, и придется вам искать новых квартирантов.

– Нет, новых не надо. С меня и этих хватило, – сокрушенно покачала головой старуха. – И за квартиру уже сколько не платят, да еще все попортили…

Пока она отвлеклась, подсчитывая ущерб, Степан незаметно подбросил обойму с патронами в щель между диванными подушками. Взгляд его упал на карту города, которую квартиранты постелили на стол вместо скатерти. Рядом на трюмо валялся зеленый маркер, и Степан улыбнулся появившейся внезапно идее. Взяв маркер, он быстро соорудил на карте что-то похожее на план «Барбаросса» – обвел в кружки основные объекты: администрацию города, Думу, вокзал, главпочтамт, аэропорт, гидроэлектростанцию, здание ФСБ и ГУВД. Соединил кружки стрелочками и подписал цифрами и буквами – пусть думают, что это шифр. Клавдия Петровна в этот момент обнаружила, что телефон в прихожей отключен.

– Еще и телефон испортили!

– Вы лучше из своей квартиры позвоните на телефонную станцию и спросите, не из-за долгов ли его отключили, – посоветовал Степан, заканчивая свое черное дело.

– Каких долгов? – удивилась старуха. – Я всегда аккуратно плачу на месяц вперед. Долгов быть не может.

– А вы все-таки проверьте, – улыбнулся Степан. – Может, в этом месяце они в Гватемалу звонили…

Глава 3

Эдику не спалось. Он не находил себе места, курил в предрассветных сумерках и мерил шагами палату. На него навалилась депрессия. Очень хотелось взбодриться, но ничего не осталось. Выписывать его должны были после обеда, но Эдик чувствовал, что так долго он не выдержит. Переодевшись в костюм, он вышел в коридор и натолкнулся на угрюмых телохранителей.

– Эй, пропустили быстро! Я еду домой.

– Павел Игнатьевич велел, чтобы вы оставались здесь до дальнейших распоряжений, – пробасил Стас Липкин, бритый мордоворот в сером костюме.

– Плевать, что отец сказал! Мне здесь надоело. Если попробуешь меня остановить, пожалеешь, что на свет родился, – визгливо заорал Эдик, пихнул оторопевшего секьюрити и ринулся к лестнице. Телохранители молча последовали за ним. Стас с обреченным видом достал сотовый и набрал номер губернатора.

– Что еще? – раздался недовольный голос шефа.

– Ваш сын решил уйти из больницы. Остановить его без применения физической силы не можем, – виновато доложил секьюрити.

– Дайте мне его, – зло потребовал губернатор.

– Вас, – Липкин протянул сотовый Эдику.

Тот брезгливо покосился на аппарат и бросил:

– Сам с ним разговаривай.

– Он не хочет говорить, – сообщил телохранитель губернатору, ожидая бури, однако тот воспринял новость спокойно.

– Ладно, потом с ним разберемся, – вздохнул губернатор и добавил: – Отправляйтесь с ним и не спускайте глаз с его квартиры, головой отвечаете.

– Да, будет сделано, – с готовностью выпалил Липкин. В ответ послышались гудки.

– Че, настучали папашке, выслужились, – язвительно заметил Эдик, спускаясь по лестнице. – Если я захочу, он вас в момент уволит.

– Извините, мы всего лишь выполняли приказ, – сдерживая гнев, пробормотал Липкин; перспектива оказаться на улице ему вовсе не улыбалась. – Это для вашей же безопасности.

– Да пошли вы оба! Кто меня тронет-то? – самоуверенно ухмыльнулся Эдик, потом вспомнил о недавнем происшествии, и улыбка погасла. Тронуть могли те, кто не знал, чьим сыном он является. Идиотов хватало даже среди гаишников. Пару раз его задерживали за вождение в нетрезвом виде, и приходилось звонить отцу. Те, кто его задерживал, уже больше не работали в органах, а остальные гаишники выучили наизусть номер его машины. Но потом опять придет какой-нибудь раздолбай, не обученный манерам, и тормознет его…

Дома Эдик первым делом плюхнулся на огромный круглый кожаный диван, врубил плазму и обзвонил приятелей, которые могли достать дури. Ответил лишь один, но и тот сказал, что у него ничего нет.

– Сволочи, – прокричал Эдик в потолок, чувствуя, как все его тело буквально разваливается на куски.