На восьми фронтах

...Три атаки уже отбили мужественные артиллеристы, уничтожив при этом немало пехоты и танков противника. А в четвертую на их позиции пошло сразу 30 "тигров".

Шесть из них двигались прямо на орудие сержанта Сапунова.

- Ну, держитесь, ребята! Думаю, настал наш последний и решительный бой. И все равно мы должны выстоять! - сказал Сапунов наводчику Абрамову и заряжающему Тайпакову. И сам припал к прицелу...

Подряд прогремели четыре выстрела. У первого "тигра" тут же заклинило башню. Второй загорелся. А вот зачадил и третий...

И все равно схватка была неравной. Ведь еще три "тигра", умело маневрируя, приближались. А у расчета кончились бронебойные снаряды. Сержант стрелял теперь осколочно-фугасными. Но что они против брони тяжелого танка! И тогда Сапунов, схватив противотанковую гранату, пополз навстречу "тиграм". Вскоре раздался сильный взрыв. Четвертый танк встал с разорванной гусеницей. Но пятый "тигр" подмял под себя комсорга батареи...

Сержанту А, Д. Сапунову также было присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно.

* * *

Перебирая на НП у комдива А. И. Снегурова донесения, я неожиданно натолкнулся на знакомую фамилию - Петряков. Уж не Федор ли?

Читаю:

"В бою восточнее станции Поныри отличилась батарея 540-го легкого артиллерийского полка старшего лейтенанта Петрякова. Чтобы помочь пехоте сменить позиции, Петряков вывел свои орудия из укрытия на прямую наводку. В быстротечном бою батарея старшего лейтенанта уничтожила четыре танка, самоходное орудие и до пятидесяти гитлеровцев. Наблюдавший бой командующий 13-й армией генерал-лейтенант Н. П. Пухов тут же вручил старшему лейтенанту Ф. С. Петрякову орден Красного Знамени".

Похоже, что это Федор. Надо его во что бы то ни стало найти.

Подумать-то подумал, но дела и события вскоре так закрутили, что стало не до поисков друга.

А все началось с того, что меня неожиданно вызвал к себе начальник политуправления фронта генерал С. Ф. Галаджев. Сообщил:

- Мы получили из вашей редакции телеграмму, в которой Петру Олендеру предписано отбыть на Воронежский фронт. Вы же назначаетесь старшим корреспондентом. А следовательно, и старшим корреспондентского корпуса на нашем фронте. Удивлены? Но такова уж у нас традиция: старший корреспондент "Красной звезды" автоматически становится и, образно выражаясь, старшиной корреспондентского корпуса. Так что принимайте свою команду...

А она, эта команда, собралась на Центральном фронте очень сильная, работоспособная. "Правду" представляли Оскар Курганов, Леонид Коробов и Михаил Калашников. От "Известий"- Евгений Кригер, Леонид Кудреватых, Михаил Рузов и Павел Трошкин. Но самую большую группу составляли мы, работники "Красной звезды". Из краснозвездовцев здесь были Андрей Платонов, Константин Бельхин, Николай Денисов, Владимир Кудрявцев, Георгий Хомзор, Олег Кнорринг и автор этих строк. Кроме того, к нам наезжали Константин Симонов, Илья Эренбург и Борис Галин.

Замечательных товарищей командировали на Центральный фронт Совинформбюро, газеты "Комсомольская правда", "Сталинский сокол", "Труд", а также Всесоюзное радио и другие, как принято выражаться, органы массовой информации. Словом, компания большая. И каждому что-то нужно срочно, сверхсрочно. А пробивать, утрясать - мне, старшине. Забот - выше головы.

И все же выдался момент, когда мы с Георгием Пономаревым снова попали в 5-ю артиллерийскую дивизию прорыва. Я снова вспомнил о Федоре и попросил полковника А. И. Снегурова помочь мне его найти.

- Старший лейтенант Петряков? - наморщил лоб Снегуров. Покачал головой.Нет, у нас такого вроде бы нет...

- А уж не тот ли это Петряков, что недавно отличился у наших соседей? подсказал комдиву начальник политотдела полковник П. И. Фокин.

- У соседей?.. А ведь верно, теперь вспоминаю,- обрадовался Снегуров. И, обращаясь ко мне, посоветовал: - Поезжайте-ка в стрелковую дивизию...

И назвал фамилию генерала, командира этой дивизии.

Вечером мы уже были на НП этой стрелковой дивизии. Изложил комдиву свою просьбу. Тот сразу же приказал позвать командующего артиллерией.

Через четверть часа на НП появился командующий артиллерией дивизии. Чем-то очень довольный, сияющий. Одет с подчеркнутым шиком.

- Все форсишь, Александр Иванович? - встретил его, вопросом генерал,-Хотя сегодня можно претензий к тебе не иметь. Артиллеристы славно поработали. Спасибо...

Но командующий артиллерией вдруг приложил палец к губам: "Тише! Молчите!" И тут же в блиндаж вошел командующий 13-й армией генерал-лейтенант Н. П. Пухов.

Выслушал доклад комдива, поздоровался со всеми. И, обращаясь к командующему артиллерией дивизии, приказал:

- Через двадцать минут доставить ко мне старшего лейтенанта Петрякова!

Петрякова? Вот это удача! Но в то же время... Неужели Федор что-нибудь натворил?

Но генерал Пухов больше ничего не говорит, присаживается, и я вижу, как у него закрываются глаза. Устал командарм...

В блиндаже стало тихо, даже телефоны на время отключили...

Минут через пятнадцать у блиндажной двери раздается такой знакомый мне голос:

- Разрешите?

Командующий вздрагивает, открывает глаза, говорит: