На вдохе (СИ)

Девушка подошла почти к самому краю, но между ней и люком всё равно простиралась бездна. Схватившись за тросы, Томас, Лукас, Райли, Топанга с Кори, Бренда, Минхо и даже Галли изо всех сил протягивали ей руки, кричали вразнобой что-то неразборчивое.

Майя крепко сжала челюсти и, подпрыгивая, шагнула вперёд, одной ногой сорвавшись с отступа. Мокрая ладонь бессильно проскользнула по гладкой поверхности люка и уже готова была соскочить, унося Майю прямиком в ад, но её схватила другая, не менее мокрая рука — рука Томаса. Майя подняла на него глаза и чуть заметно кивнула — он сжимал не только её ладонь, но и спрятанный в ней кулон Ньюта. Брови парня слегка дёрнулись, но блондинка не дала ему времени раздумать.

Убедившись, что Томас держит крепко, она с силой оттолкнулась от берга (или оттолкнула берг от себя, чтобы на борт не забрался огонь?), падая назад на крышу. На какую-то секунду ей показалось, что сил подняться, взглянуть на них всех ещё раз, у неё уже нет, что токсичный дым уже высосал из неё всю кровь. Она чувствовала, как жгут содраные ладони, как по лбу, волосам, спине и носу стекают крупные бусинки пота и падают на покрытую копотью крышу, как гудят истоптанные худенькие ноги и как глаза наливаются кровью. Она впервые за всю свою жизнь чувствовала сбитое воспалённое дыхание каждой клеточки.

Сломленная. Какое же всё-таки точное прозвище.

Опираясь на тонкие дрожащие руки, Майя приподняла корпус, встала и обернулась.

И всё будто замерло, а затуманенный, хаотичный разум Майи наконец прояснился.

Они все смотрели на неё с полным удивлением, непониманием, немым вопросом какого чёрта она делает. Галли, которому она впервые не мечтала набить морду, прожигал её полными беспокойства глазами. Бренда, которую она никогда не могла назвать своей подругой. Минхо, ради которого они такую кашу заварили и которого так давно мечтали увидеть. Лукас. Фрайпан. Хорхе. Кори и Топанга. В её глазах всё та же несмываемая горечь, разбитые надежды. Я помню, Топанга, я помню. У тебя всё получилось. И я знаю, что у тебя всё будет хорошо.

Райли. Её маленькая Райли. Столкнувшись с ней взглядом, Майя тут же увидела, что и она всё помнит. Все их долгие ночные разговоры на подоконнике, все детские секреты, все их приключения, влюблённости и школьные проблемы — всю их долгую дружбу, выдержавшую любую Стёрку. Райли плакала, но всё равно слегка улыбалась. И одними губами произнесла ей «Гром и молния, Персик».

Майя посмотрела на Томаса и вдруг заметила, как же он повзрослел. За его плечами — смерти, страхи, предательства и пустые надежды, взгляд уже не по-детски глубокий и очень утомившийся. Как будто это и не он полгода назад выносил всем мозг, потому что хотел в Лабиринт, и с выпученными глазами не пялился на каждую первую вещицу. Как будто не он сделал то, что они все считали невозможным.

Она попыталась взглядом передать ему всё.

Что Тереза мертва, а Ньют уже на грани этого.

Что лекарство у него в руках (и во всём остальном теле).

И что она не будет спасаться.

Майя улыбнулась ему. Просто улыбнулась. И он всё понял.

Она отшагнула назад, ещё раз обводя всех глазами, запоминая. За несколько секунд она перелистнула в своей голове все две свои жизни, благодаря и извиняясь за всё.

Набрав в грудь воздуха, она резко развернулась и бросилась обратно к лестнице, пока крики друзей нещадно уносил от её ушей ветер.

Прощайте. П р о щ, а й т е.

========== Глава 35 ==========

Майя Харт редко когда действительно задумывалась о жизни как таковой, закапывалась в себя, брала как целую личность, независимо от обстоятельств и времени её существования. Никогда не пыталась залезть к себе в душу, понять, что там творится, как и почему. И для чего. Всё делалось интуитивно. Зазвенел колокольчик в голове — «Не надо, опасно» — не сделала. Зазвенел по-другому — «Давай же, так нужно, так правильнее!» — бежала в самое пекло. И даже не задумывалась никогда, почему и зачем, для чего и для кого.

Не до того было.

И даже тогда, в далёком прошлом, она не углублялась — они ведь не дети уже были и прекрасно понимали, что вокруг происходит, прекрасно понимали, что рано или поздно окажутся в лапах ПОРОКа, несмотря на все усердия Топанги отгородить их. Вот и пытались создать муляж нормальной жизни, обычной подростковой жизни, но на самом-то деле все они думали тогда о другом. Как не думать, когда одноклассников один за другим переправляют за Стену из-за заражения.

Да, она была влюблена. И их роман был выстроен по всем мелодраматическим канонам, пусть даже и от чистого сердца. Но единственный раз, когда внутри Майи вдруг шевельнулось «А что это?» забылось уже через пятнадцать минут на долгие месяцы. Факт оставался фактом: это были искренние, но совершенно детские и наивные чувства. И такого испытания, как жизнь они просто не выдержали.