На троне в Блабоне

Действительно, я уже различал медленное перекатывание грома по небесным буреломам. В ослепляющей вспышке молнии высветилась фреска на стене с танцующими на лугу богинями и той, единственной, обращенной ко мне с полуоткрытыми устами, словно она только что прибежала, запыхавшись, дабы произнести свое "прощай".

"Что это было?" — спросил я, опираясь на плечи коллег, будучи уверен, что они были свидетелями моих приключений.

"Все уже позади… Ты просто упал в обморок. Сердце, наверно. Перед грозой такое случается, — мягко объяснил мне антиквар Ю Чу. — Мы обнаружили тебя под стеной. Ты лежал скорчившись, без сознания, испугались даже, не умер ли, — когда мы попытались тебя поднять, ты безжизненно повис у нас на руках, не удалось даже пульса нащупать, как вдруг с криком ужаса ты пришел в себя".

"Погодите, погодите, — прошептал я. — Со мной приключилась необыкновенная история… Я должен вам ее рассказать, ведь не сошел же я в самом деле с ума".

Мы примостились под карнизом храма. Перед нами с шумом обрушивалась стеклянная завеса дождя, содрогались верхушки деревьев, по которым остервенело хлестал ливень. Я глубоко дышал, тело мое казалось мне слишком тесным. Свежий воздух, наполненный ароматами земли, доставлял наслаждение. Далекие зарницы высвечивали поросшие лесом горы.

Мои спутники выслушали рассказ и, представь себе, не высмеяли меня. Мы снова вошли в храм, и я зажег фонарь, осветив стертую, облупленную фреску. В некоторых местах крыша протекала. Свет упал на девушку с мячом. На ее щеках блестели слезы, но это могли быть и капли дождя, потому что и посреди храма стучал дождь в свежие лужи. Я с нежностью всматривался в любимые черты Лин Лин. Я ждал от нее какого-нибудь знака, подтверждения, умолял, чтобы она еще раз бросила в меня мячом.

И тогда вдруг холод пронзил меня, сердце бешено заколотилось. Я внимательно всмотрелся в рисунок дорогого лица. Да, у нее одной среди всех остальных играющих богинь волосы были заплетены в узел — прическу замужней женщины. Клянусь тебе, раньше узла не было, слишком долго перед этим рассматривал я фреску, чтобы не заметить этого.

Веннинг вопросительно взглянул на меня, как бы спрашивая, какое произвел на меня впечатление его рассказ. Я беспомощно развел руками в знак того, что полностью принимаю его версию. Но после паузы спросил:

— Ты ведь сделал перед этим снимок, он может подтвердить.

— Снимок у меня есть, на нем Лин Лин запечатлена с распущенными волосами!

Он быстро осушил стакан. Пересказ этой истории словно принес ему облегчение. А мне неожиданно показался очень забавным тот факт, что почтенный служитель науки верит в собственные сказки.

— Ну и что дальше? Ведь у твоей истории должно быть какое-то окончание!

— Ты так считаешь? — горько улыбнулся он. — Мне следовало бросить университет, остричь волосы, облачиться в коричневое монашеское одеяние и наняться сторожем в храм? Расставляя там светильники и зажигая курильные свечки перед фреской с богинями, я погружался бы в грезы. И казалось бы мне тогда, что моя божественная жена, подняв руку, делает мне знак: "Будь терпелив, в годину смерти я приду за тобой". Такого тебе хотелось бы конца?.. А я тем временем написал докторскую диссертацию, женился на другой женщине, у меня двое сыновей, один уже служит в армии. Я мог бы даже сказать, что был счастлив, что и эту жизнь считаю удачной. Если бы не помнил ту. Надеюсь, ты не принимаешь меня за сумасшедшего?

— Ну что ты!

Мы долго молчали. Пронзительно звенела цикада — словно скатывались с крыши серебряные шарики.

— Ты не пробовал еще раз попасть туда? — спросил я.

— Хоть это и покажется тебе смешным, но я почему-то не решился. Побывал там как-то один из моих знакомых. Храм оказался разрушенным, от фрески нет и следа. Всего-то и осталось мне что две фотографии: девушки с распущенными волосами и ее же, но с прической замужней женщины. Ты смог бы найти этому какое-нибудь разумное объяснение?

С минуту я молчал, посасывая давно потухшую трубку, и думал: обычно с двух сторон алтаря иногда повторяются одни и те же группы или похожие фигурные композиции и не обязательно они бывают идентичными. Может, скучающий художник позабавился, внося в свои рисунки какие-то изменения? И может, Томас сфотографировал сначала одну из стен, а после обморока привел товарищей под другую? Храм разрушен, ничего уже не выяснишь. Следовательно, зачем бередить его душу? Первый раз в жизни я пил виски в компании возлюбленного богини. В этом есть своя прелесть. Жаблонский, старый скептик, тоже отнесся к этому с уважением.

Огромная красная луна взошла над воротами Хата-меню. Ночные вьюнки одурманивающе благоухали. Поверьте, и мне бы хотелось, чтобы он это пережил на самом деле, поэтому я сказал, взвешивая слова:

— Нет… Я не способен такое объяснить. Могу только позавидовать.

Перевод О.Куринной

ВРАТА БЕЗДНЫ