На службе в сталинской разведке. Тайны русских спецслужб от бывшего шефа советской разведки в Западной Европе

Вальтер Кривицкий На службе в сталинской разведке. Тайны русских спецслужб от бывшего шефа советской разведки в Западной Европе

© «Центрполиграф», 2017

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2017

От автора

Вечером 22 мая 1937 года я сел на поезд в Москве, чтобы вернуться на свое рабочее место в Гаагу, где я возглавлял советскую военную разведку в Западной Европе. В тот момент я вряд ли понимал, что больше не увижу Россию – по крайней мере, до тех пор, пока Сталин является ее хозяином. Почти двадцать лет я служил советскому правительству. Почти двадцать лет я считал себя большевиком. Поезд мчался к финской границе, а я, пребывая в одиночестве в купе, думал о судьбе своих коллег, своих товарищей и друзей: почти все они были либо расстреляны, либо находились в концлагерях. Они отдали всю свою жизнь строительству нового, лучшего мира и погибли на своем посту – не от вражеской пули, а лишь потому, что так было угодно Сталину.

Кто из оставшихся здесь вызывал уважение и восхищение? Кто из героев и героинь нашей революции не был раздавлен или уничтожен? Смею думать, что очень немногие. Все те, чья честность не вызывала и малейшего сомнения, вдруг стали предателями, шпионами или просто уголовными преступниками. В моей голове проносились картины из прошлого: во время Гражданской войны эти «предатели» и «шпионы» тысячу раз, не дрогнув, смотрели в лицо смерти; затем тяжелые времена индустриализации и сверхчеловеческие усилия закаляли нас; потом были коллективизация и голод, когда еды хватало лишь на то, чтобы поддерживать в нас жизнь. И вот последовала великая репрессивная чистка рядов, уничтожавшая тех, кто работал из последних сил, чтобы построить государство, где человек никогда бы больше не мог эксплуатировать человека.

За долгие годы борьбы мы привыкли повторять себе, что победы над несправедливостью, царящей в старом обществе, можно добиться только жертвами – как моральными, так и физическими, что новый мир никогда не наступит, если не уничтожить без остатка родимые пятна старого. Но было ли уничтожение всех большевиков необходимым условием торжества большевистской революции? Или в противном случае революция бы погибла? Тогда я не знал ответа на эти вопросы, но задавал их снова и снова…

Когда мне было тринадцать, я примкнул к движению рабочего класса. Это не было осмысленным решением зрелого человека, скорее почти детским поступком. Заунывные напевы о страданиях перемешались в моей голове с новыми песнями о свободе. Но в 1917 году я был восемнадцатилетним юношей, и большевистская революция вошла в мое сознание как абсолютно верное решение всех проблем нищеты, неравенства и несправедливости. С чистым сердцем и всей душой я вступил в партию большевиков. Я ухватился за марксизм-ленинизм как за оружие, способное уничтожить то неправильное, против чего я инстинктивно взбунтовался.

На протяжении всех тех лет, пока я служил советскому правительству, я никогда не ожидал от власти ничего иного, кроме как права продолжать свою работу. И мне никогда не давали ничего иного. Спустя многие годы советское правительство укрепило свое положение, а меня отправили за границу, где я не раз рисковал своей жизнью и дважды оказывался в тюрьме. Я работал по шестнадцать – восемнадцать часов в день, но так и не заработал ничего сверх того, что покрывало мои простые повседневные расходы. Да, путешествуя за границей, я жил в относительном комфорте, но денег у меня не было даже на то, чтобы в конце 1935 года должным образом обогревать свою квартиру в Москве или купить молока для двухлетнего сына. Я не занимал важных постов, да у меня и не было особого желания (работа отнимала все мое время) стать одним из новых привилегированных чиновников с материальным положением, которое имели защитники советского порядка. Я тоже защищал его, поскольку верил, что он и есть единственно верный путь строительства нового и лучшего общества.

Тот факт, что моя работа была связана с защитой страны от внешних врагов, не давал мне размышлять о происходящем в пределах наших границ и особенно внутри маленького мирка политической власти. Будучи офицером разведки, я видел внешних врагов Советского Союза значительно ближе, чем внутренних заговорщиков. Я знал о сепаратистских и фашистских заговорах, выраставших на зарубежной почве, но не имел никакого отношения к интригам в Кремле. Я видел, как Сталин возвышался до абсолютной власти, в то время как ближайшие соратники Ленина гибли от рук того самого государства, которое они создали. Но, как и многие другие, я вновь и вновь убеждал себя, что все это, возможно, ошибки руководства, что Советский Союз все еще полон сил и является надеждой человечества.