На службе Отечеству!

И еще: „После смерти И. В. Сталина появилась версия, что он единолично принимал военно-политические решения. С этим согласиться нельзя. Я уже говорил, что, если Верховному докладывали вопросы со знанием дела, он принимал их во внимание. И я знаю случаи, когда он отказывался от своего собственного мнения и ранее принятых решений“ (там же, с. 468). Таких случаев маршал приводит немало. Если интересно, то поищите их, Гомельский, сами. Но я знаю, что не будете искать, ибо вам, как и В. Аксенову, и создателям фильма, история войны всегда была и осталась совершенно неинтересна.

И вот опять кому же верить: Рокоссовскому с Жуковым или Гомельскому? Выбирайте, читатель.

* * *

Тут-то на бедного старца и обрушилась создательница „Смерти ради смерти“. Но как! „В образе Сталина был найден точный сценарный и режиссерский ход. Точный!“

Здесь ведущий Берман воскликнул: „Марина Анатольевна пришла сюда с совершенно другим мнением!“ И вот, мол, под напором неопровержимых доводов Донцовой, Соломина, Резника и моих…

„Нет! Нет! — воскликнула автор романа „Не мешайте палачу“. — У меня свое мнение. В фильме есть перлы, жемчужины. Я согласна с Гомельским, что если Сталин сказал „нет“, то это всегда нет…“

Тут я вспомнил анекдот, недавно рассказанный в компании Василием Ливановым.

Поскребышев входит в кабинет Сталина и говорит: „Иосиф Виссарионович, звонит Черчилль“. Сталин берет трубку: „Здравствуйте… Нет… Нет… Нет… Да… Нет… Нет… Нет… До свидания“. И кладет трубку. Поскребышев не удержался: „Иосиф Виссарионович, на что вы сказали Черчиллю „да“?“ — „Он спросил, хорошо ли я его слышу“.

А Маринина объясняет нам, что такое жемчужина: „Крупный план. Сапоги Сталина, идущего по ковровой дорожке. И охватывает ужас. И ты понимаешь, что с этим человеком невозможно иметь дело, с ним невозможно договориться, это не человек…“

Правильно, и Пастернак сказал:

Не человек — явленье,
Поступок ростом с шар земной…

Но почему же невозможно договориться и иметь дело? Помянутый Черчилль, а также Рузвельт и многие другие совсем не мелкие люди умели договориться со Сталиным и вели с ним дела, да еще какие! От которых зависела судьба всего человечества. А вы, котик пушистый, не можете себе этого представить. Это характеризует скорее вас, киса, а не Сталина. Например, в конце декабря 1944 года немцы нанесли страшной силы удар по американцам и англичанам в Арденнах, и те, бросая оружие, кинулись бежать, бежали почти сто верст. Черчилль взывает к Сталину: „Ваше высокопревосходительство, помогите!“ И что же? Договорились! На восемь дней раньше запланированного срока. (А вы представляете, чего это стоило? Едва ли.) Сталин дал приказ начать гигантскую Висло-Одерскую операцию трех фронтов и тут же Восточно-Прусскую, в которой довелось бочком участвовать и мне. А до этого в Ялте Сталин, Рузвельт и Черчилль договорились, что СССР вступит в войну против Японии через три месяца после победы над Германией. И что, обманул Сталин союзников? Ничего подобного. Мы своевременно денонсировали договор с Японией о ненападении и ровно через три месяца, день в день, 9 августа объявили войну Японии.

А взять совсем другую сторону. В Москву приезжали, встречались со Сталиным, беседовали Герберт Уэллс, Андре Жид, Ромэн Роллан, Фейхтвангер, Бернард Шоу. Уж не говорю о советских ученых, писателях, артистах от Максима Горького до Симонова. И со всеми он договаривался. Вы что ж, ничего не знаете об этом? Тогда, котик, надо поменьше пописывать, а кое-что и почитывать. А между прочим могли бы вы побеседовать уж не с Ролланом, допустим, о его „Очарованной душе“, а с Демьяном Бедным, скажем, о песне на его слова „Как родная меня мать провожала…“?

* * *

Что касается действительно „простых“, главным образом даже безымянных участников обсуждения, то никто из них не рыдал, не бился в припадке падучей, не хватался за лекарство. Наоборот, многие из них спокойно говорили о сериале: „Ошибка“… „не получилось, дети не смотрят, не понимают происходящего на экране, хотя я своих сажал“… „и молодые не воспринимают“… Могу добавить: в последних сериях и я, старый человек, ничего не понял. Потом прочитал в рецензии даже щирой демократки Аллы Боссарт: „Сага“, сочиненная семьей Барщевских, меня деморализовала… Безбрежный конфуз… Здесь все было липой, клюквой и туфтой… невыносимо скучно… бразильское мыло… история для быдла…».

Но на экране тут опять вступали непростые «простые»: «Сериал состоялся» (А. Гомельский)… «Фильм хороший, смотрю с удовольствием» (А. Маринина)… «Создателей сериала можно поздравить» (Э. Жандарев)… «Величайшие профессионалы. Хочется впитать всю их энергетику» (певица Лолита Милявская)… «Счастье быть современником великой актрисы Чуриковой… Никитина блистательна, новая звезда» (Г. Резник)… «мечта сбылась!» (Б. Берман)… «Это большой пример для молодых… большое спасибо!.. огромное спасибо!» (Д. Донцова) и т. д.