На школьном дворе. Приключение не удалось

На этот раз у Юры недостатка в помощниках не было бы. Многие его одноклассники, не говоря уж о соседях, часто заходили во двор к Чебоксаровым, чтобы посмотреть на Топа и поиграть с ним. Но Юра хотел поразить окружающих именно неожиданностью появления медведя в упряжке, поэтому он посвятил в свою затею лишь ближайшую соседку Милку, которая сразу согласилась стать его ассистенткой.

В назначенный час, когда старшие были на работе, Милка приступила к своим обязанностям: она угощала Топа кусочками хлеба в меде, чтобы он не вертелся, пока Юра его запрягал.

Доев последний сладкий кусочек, Топ с недоумением обнаружил упряжь, надетую на него. Юра уже сидел на санках, держа в руке тоненький, больше похожий на удилище, хорей.

— Открывай! — скомандовал он Милке.

Та бросилась к воротам, откинула железный засов и распахнула обе створки настежь. Топ между тем вертелся, пытаясь ухватить зубами брезентовые ремни справа и слева от него. Юра легонько стукнул его хореем по голове, и внимание медвежонка переключилось на открытые ворота. До недавних пор Топ свободно разгуливал по двору вместе с Бамбуком, но после инцидента с оторванным рукавом его посадили на цепь, чтобы он не порвал одежду на каком-нибудь посетителе Чебоксаровых. Когда Топа освободили от цепи и стали угощать сладким, он был этому рад, надетая на него упряжь его озадачила, но распахнутые ворота сразу заставили забыть о ней. Он с интересом устремился к ним, раздражаясь на то, что приходится тащить за собой что-то тяжелое, но с каждой секундой ускоряя шаг.

Как только упряжка оказалась на улице, Милка, не закрывая ворот, выскочила вслед за ней. От того, что она увидела, ей сделалось нехорошо.

В Иленске чуть ли не в каждом доме была собака, а то и две. Местные власти предписывали гражданам не выпускать их на улицу, но никто такого предписания не выполнял, и начальство смотрело на это сквозь пальцы: ведь большинство лаек, если их не сажали на цепь, вели себя по отношению к людям совершенно безобидно. Но не такое отношение у них было к медведям. Когда Топ, еще совсем маленький, появился у Чебоксаровых, собаки в двух соседних дворах принялись рычать за своими заборами, временами истерически взлаивать. Так продолжалось несколько дней. Потом ближайшие собаки поуспокоились (как видно, привыкли к запаху Топа), но те, что жили подальше, пробегали мимо ворот Чебоксаровых, не спуская с них злобного взгляда, оскалив зубы и вздыбив шерсть на загривке. Если Топ находился где-нибудь поблизости от ворот, они останавливались и лаяли. Об отношении к Топу собак Юра прекрасно знал, но, организуя свою поездку, забыл об этом.

Топ затрусил по укатанному снегу по проезжей части улицы. Он не успел пробежать и тридцати метров, как на него не то чтобы с лаем, а с каким-то хриплым воем бросился большой черный пес, за ним какая-то маленькая шавка, за ней еще собака, за той еще и еще… Все это смахивало на историю с водными лыжами, только вместо утлой лодчонки в ней принимал участие большой тяжелый грузовик. Испугавшись собак, Топ бросился прямо под колеса грузовика, мирно катившегося по совершенно свободной от транспорта улице. Если старик в стружке спасал собственную жизнь, то теперь водитель грузовика спас мальчишку, сидевшего в санках. Он так резко свернул вправо, что сломал дощатый тротуар и ударился в стену дома, смяв крыло и разбив фару.

Но Юра даже не заметил этого. На Топа уже налетали не меньше полдюжины собак, а он, встав на дыбы, отчаянно защищался от них когтями и зубами. Юра о колено сломал хорей и толстым концом его принялся лупить озверевших псов, а те стали бросаться не только на Топа, но и на него. На помощь Чебоксарову подбежали трое прохожих. Один подобрал вторую половинку хорея и стал орудовать ею, двое других били собак ногами в валенках и просто кулаками. Бамбук вертелся поблизости, отчаянно лаял, но вступиться за своего друга не решался. На другой стороне улицы стоял старик, как видно, бывший охотник, и сердито кричал беззубым ртом:

— Пошто шобак портитя?! Трави жверя, трави!

Юра схватил Топа за ошейник и потащил его к своим воротам. Обезумевший от страха и ярости, Топ снова порвал на своем хозяине рукав, но теперь это был рукав не старой стеганки, а хорошей меховой куртки.

Наконец они проскользнули в ворота, которые догадливая Милка успела полуприкрыть. Она их тут же заперла, не впустив ни одной собаки. Трое мужчин собрались войти в калитку, чтобы сказать Юре пару теплых слов, но тут к ним подошел шофер грузовика.

— Здравствуйте! — сказал он угрюмо и, помолчав, спросил: — Ну как, граждане… может, кто свидетелем будет, а то ведь мне из своего кармана платить. — И он кивнул на свою машину.